Бег сквозь лес продолжился, но вдруг даже раньше оговоренного срока йома остановился и замер.
– Что случилось? – Шимару, завершая очередной длинный прыжок, приземлился рядом с ним.
– Странно... – Кэндзо снял Кицунэ с плеча и повертел ее перед собой, рассматривая. – Вроде без сознания, а энергия Ци в теле... взбудоражена. Что-то не то.
– Что может быть с ней не так?
Не утруждая себя ответом, йома стащил с девчонки пальто, приподнял кружевной воротничок и расстегнул молнию на спинке ее платья, обнажая кожу.
– Взгляни, – сказал он, указывая на полосы и завитки, неясные символы, которые вырисовывало покраснение раздраженной кожи. – Вот причина.
– Что это еще такое?
– Никогда подобного не видел, но... очень похоже на одно дзюцу, которое было изобретено шиноби Воды еще до гибели клана Соратеки. Очень старое дзюцу, забытое из-за редкости применения. «Связующая нить». Его накладывали на пленных, пытаясь заставить сражаться на стороне держателя «Нити». Если «Связанный» удалялся слишком далеко от держателя или держатель погибал, печать на теле жертвы сжигала носителя изнутри.
– Ты уверен? Это же забытое дзюцу! Откуда знаешь такие подробности?
– Селение Воды – моя родина. Когда я начал бунтовать против руководства, глава приказал привязать меня «Связующей нитью». Хотели ограничить мою свободу и обречь на смерть. Я убил тех, кто пришел наложить на меня печать, а затем скрылся. Так что кое-что о «Связующей нити» знаю.
– Но все же... – Шимару задумчиво приподнял шапку и почесал затылок. – Значит, кто-то из тех ублюдков – держатель? Возвращаемся и ищем?
– Я дал слово не причинять вреда ее друзьям.
– Да? И что же тогда ты предлагаешь?
– Надо удостовериться, что предположения верны. Продолжаем движение.
Несколько минут бега, и Кэндзо хмуро уставился на жуткие язвы, в которые расползся рисунок печати.
– Я был прав – это «Связующая нить». За мной.
Похитители свернули вправо, и через полминуты бега, перед ними мелькнула замерзшая речка. Лед затрещал, когда двое весьма тяжелых монстров приземлились на него.
– Будь все проклято! – Кэндзо сбросил свою ношу на лед и вынул портативный радиопередатчик. – Беркут, снижайся. Заберешь нас.
– Вижу посторонних шиноби в лесу.
– Ах, да. Эти.
Кэндзо сформировал пальцами череду из нескольких печатей и ударил ладонями об лед. Волна энергии Ци прошла сквозь воду и ушла в дно реки. Земля пошла ходуном, берега вздыбились каменным валом. Шиноби, что вели наблюдение и прятались в лесу, словно ошпаренные, сорвались с места и врассыпную метнулись прочь от грохочущей каменной лавины.
– Всего лишь трусливые крысы. Они не осмелятся приблизиться. Снижайтесь.
С темных, затянутых серыми тучами небес низринулась пара легких планеров. Верткие и юркие летательные аппараты проплыли над изуродованным лесом, сделали круг над рекой и пошли на посадку. Вихри воздуха, завивающиеся под крыльями планеров, смели снег с ледяной коры речки. Шиноби прервали действие своего дзюцу, и обе машины, теряя способность летать, плюхнулись на лед, заскрежетав по нему металлическими каркасами. Пилоты отстегнули ремни и выбрались, встав перед жрецом и йома в полный рост. Глаза обоих воинов клана Коюмори закрывали очки со сложной электронной оптикой. На арбалетах, которые они сжимали в руках, стояла еще более мощная оптика и механизмы, с помощью которых можно было натягивать тетиву и вести стрельбу в полете.
– Установите связь с селением Скалы, – Кэндзо ткнул пальцем в мощную радиостанцию, висящую на каркасе одного из планеров. – Пусть разбудят воина-дракона, если он уже спит. Есть важный разговор насчет фальшивого носителя великого духа.
Парализующее и гасящее сознание, дзюцу ослабло. Кицунэ осознала себя лежащей на холодном снегу. Спина пылала болью. Так, словно палачи уложили ее на раскаленную стальную решетку. Что случилось? Где она? Где... мама?
Глаза девочки расширились от испуга. Ночная тьма обступала ее со всех сторон, но четыре высокие фигуры, стоявшие над ней, были гуще тьмы. Враги. Что... что теперь будет?
– Замечательно, – Кэндзо выключил переговорное устройство. – Нам заплатят десять миллионов даже за несколько фрагментов ее тела для генетического анализа. Я выберу те, что не затронуты печатью, и они не рассыплются в прах. Воину-дракону не особо нужно это чучело живым. Нам даже заплатят премиальные за быструю работу.
– Ты прирожденный торговец, Кэндзо, – засмеялся Шимару. – У меня так лихо вести переговоры не вышло бы.
– Вина за недостаточное информирование на работодателе. Юидай не мог не заметить «Нить», но не придал ей особого значения в докладе. Воин-дракон Скалы в гневе не меньше, чем я, а когда человек в гневе, он легко идет на уступки.
– Значит, дело сделано?
– Да. Осталось только прикончить маленькую тварь.
Кицунэ почувствовала, как ее обнимает липкий ужас. «Прикончить»? Ведь это о ней...
Тело разом лишилось остатков сил и воли к борьбе. Девочка не могла оказать даже слабого сопротивления, когда грубая и сильная рука йома схватила ее за ворот.
– Не надо... – слезы хлынули из глаз маленького оборотня, она вцепилась в руку монстра своими слабыми ручонками. – Дяденька, не убивайте меня! Пожалуйста...
Не обращая внимания на детский плач, йома приложил руку к груди Кицунэ.
– Я чувствую удары сильного сердца. У этого ребенка оно тех же размеров и силы, что и у взрослого. Как удачно. Одно из моих сердец истощено, я слишком долго его не менял.
Было видно, как под курткой чудовища начинают вздуваться шевелящиеся бугры, образованные свернутыми в клубки, щупальцами. Из-за его воротника выполз один из таких клубков и, развернувшись, вдруг... бросил на снег пульсирующее человеческое сердце. Сильнейшие ниндзюцу, которые применял йома, требовали огромного количества энергии Ци. Чужие сердца вырабатывали эту Ци для него и давали возможность применять дзюцу того элемента, которым был наделен погибший враг, донор сердца.
Сердце дернулось еще пару раз и замерло, истекая черной слизью. Щупальца не медля потянулись за новым.
– Дяденька, не надо!!!
Детский крик разнесся над замерзшей рекой и сменился воплем боли. Мир вокруг Кицунэ укрыла багровая пелена. Маленькая оборотница, вновь теряя сознание, даже не услышала, как затрещали ее ребра, ломаемые щупальцами йома.
Бенджиро шел по следу, сам не зная, что может предпринять, если настигнет врага. Он просто бежал, бессильный сидеть на месте и не делать ничего. След менял направление, но был четок и ясен. Враги даже не думали скрываться.
Лес расступился, и шиноби выскочил на гладь замерзшей реки.
Истоптанный снег. Пятна и лужицы крови. Какие-то странные обрывки, небрежно разбросанные тут и там. Тишина, тьма. Черное небо. Черный лес. А в центре всего этого одинокая фигурка стоящего ребенка.
– Кицунэ! – шиноби бросился к девочке, и та обернулась.
Разорванное платье и пальто, насквозь мокрые от крови. Мертвенно-бледное лицо Кицунэ не выражало ничего, кроме глубочайшего шока.
– Кицунэ! – Бенджиро упал перед ней на колени и попытался обнять ее, но руки, сломанные в локтях, не подчинялись. – Кицунэ, малышка...
Она была жива. Недавнее превращение из взрослого в ребенка и сытный завтрак обеспечили ее большим количеством питательных веществ. Тело сохранило нужные ресурсы, только в этом и было спасение. Враги недооценили способность маленького оборотня к регенерации и бросили распотрошенное тело, не веря, что она сможет зарастить столь ужасающие раны.
Губы девочки зашевелились, на лице ее возникло выражение обиды. Она жаловалась Бенджиро на злых дядек, сделавших ей очень больно. Но почему-то вместо слов звучало только тихое сипение.
– Маленькая моя... – прошептал шиноби, скрипя зубами и глотая слезы. – Прости... прости, что не смог... тебя защитить...