Удар, еще удар!
Такехико бил, пока сознание его не начало угасать от остановки поступления крови к головному мозгу. Шиноби и несостоявшаяся гейша бессильно обмякли. Не разжимая смертоносных объятий, они затихли на земле.
– Такехико! – Райдон метнулся, пытаясь помочь другу избавиться от удавки на шее, но возникший, словно из небытия, шиноби Фукуроу атаковал, и бок мальчишки вспыхнул болью.
Райдон попытался отмахнуться, но шиноби вдруг исчез. Гендзюцу! Гендзюцу отвода глаз!
Юэда видел, что Юмако сбежала, и готов был последовать за ней. Плевать, что Кацу, Фужита и остальные союзники буквально обречены на смерть! Мастер гендзюцу отведет врагам глаза, спасет свою жизнь и вернется в селение Скалы с добычей! Это главное, но сначала...
– Я выбью твою душу из тела, неудачник! – прозвучал голос из пустоты. – Считай куски, малыш! «Кара небес! Рассечение духа»! Два!
Пальцы невидимого врага скользнули по груди Райдона, от плеча к боку. Парню почудилось, что его разрубили надвое мечом.
– Четыре! – новый удар наискось и вспышка боли. – Шесть! Восемь! Десять!
Мальчишка упал на промерзшую землю, болезненный хрип вырвался из его глотки.
– Вот и все, – воин Фукуроу вынул из ножен короткий меч. – Еще один труп на моем счетчике! Восемьдесят третий!
Юмако, услышав впереди выкрики самураев, в панике замерла. В голове стремительным вихрем пронеслась череда мыслей. Впереди – городская стража, позади – яростные преследователи. И от тех и от других можно ждать только скорой расправы. Что делать?
Спокойно! Стандартная боевая ситуация для лицедея.
Черная Вдова сняла с плеча бессознательное тело Кицунэ, подхватив его так, как женщины носят спящих детей. Несколькими быстрыми движениями она как могла поправила на себе дорогое кимоно. Разорванная маска уже полностью восстановилась, снова придав куноичи-оборотню облик Кадзуми. На кого похожа Черная Вдова сейчас, если не на хозяйку дома, спасающую дочку своей дорогой гостьи? Придется маскировке еще немного поработать.
– Слава всем богам и духам, вы здесь! – заливаясь слезами, Юмако бросилась навстречу самураям и упала на колени. Всем своим видом она выражала истощение сил и великое облегчение от вида прибывших спасителей. – Пожалуйста, помогите... люди Юидая напали на нас!
Но стражи приняли ее не за хозяйку дома, спасающую дочь гостьи, а за мать, выносящую из боя свое собственное дитя.
– Вы в порядке, Хикари-сама? – самураи обступили лицедейку. – Нам сообщили о Черной Вдове! Вы ранены?!
Нельзя обвинять стражей в том, что они обознались. Они все присутствовали на церемонии приветствия камигами-но-отоме и ее дочери. Хоть издали, но они полюбовались на гостий и теперь, увидев перед собой женщину в знакомом кимоно, приняли ее за ту, кого ожидали увидеть. А лицо... лицо оттеняли растрепавшиеся во время боя и бега длинные золотистые локоны.
Уже сообщили о пауке-оборотне? Значит, они, вероятно, осведомлены, и в чьем облике разгуливал паук. Юмако склонила голову еще ниже.
Игра лицедейки тотчас изменилась, Черная Вдова отреклась от образа Кадзуми и вошла в роль камигами-но-отоме.
– Мои раны не важны! – она срывалась на рыдания, у воинов вокруг нее сердца горели пламенем от жалости к прекрасной леди и желания уничтожить того, кто ее обидел. – Черня Вдова ранила Кицунэ! Прошу вас, помогите! Надо срочно доставить мою дочь в госпиталь!
– Ты, ты и ты! – лидер отряда ткнул пальцев в троих самых крепких своих людей. – Позаботьтесь о Хикари-сама и леди Кицунэ! Доставьте их к врачам, живо!
На донышке глаз паучихи мелькнуло свирепое ехидство, когда отряд из пятидесяти стражей порядка помчался к месту боя, оставив рядом с замаскировавшимся главарем своих врагов только троих солдат, желающих к тому же не разорвать ее, а оказать помощь.
Двое самураев сцепили руки, на которые бережно усадили Юмако, не выпускающей из объятий своей ценной добычи. Третий самурай помчался вперед и, когда двое других вынесли мнимую Хикари за пределы парка, он уже ждал их с повозкой, конфискованной у рикши.
– Так вам будет удобнее, Хикари-сама, – сказали самураи, усаживая Юмако на мягкие подушки и поднимая повозку, словно носилки. – Не беспокойтесь, будем в госпитале через пару минут!
– Отлично, – тихонько пропела себе под нос Юмако, когда самураи помчались по улице, унося ее прочь от парка и особняка, откуда доносился гул и грохот боя. – В вашей одежде, с вашим ребенком на руках... я все-таки побыла вами, Хикари-сама! – она поправила ворот кимоно на себе и погладила Кицунэ ладонью по щеке. – Приятных снов, моя милая доченька. Ни о чем не волнуйся. Мамочка позаботится о тебе.
Самураи успели пробежать половину квартала, прежде чем истошный крик из повозки заставил их остановиться.
– Что случилось? – все трое заглянули в повозку, уставившись на женщину, что заламывала руки в отчаянии и девочку, что лежала у нее на коленях.
– Кицунэ... ее сердце остановилось!
– Что?! – самураи склонились к бледному телу девчонки.
Юмако только этого и ждала. Силовые печати на ее руках ярко вспыхнули.
Двое самураев, получив удары в головы, отлетели прочь и грузно рухнули на мостовую. Третий успел отшатнуться и схватился за оружие, когда Черная Вдова выскочила за ним следом, но несколькими мощными и быстрыми ударами в грудь, живот и голову куноичи обезвредила его прежде, чем опешивший от неожиданного нападения страж успел оказать сопротивление.
Не теряя времени, Юмако вытащила из повозки беспомощную пленницу и забросила ее себе на плечо.
– Спасибо за помощь, мальчики, – сказала паучиха и послала воздушный поцелуй валяющимся в пыли солдатам. – Дальше я сама.
Самурай, которого она оглушила первым ударом, с трудом приподнялся на руках и устремил мутный взгляд вслед удирающей лицедейке. Голова кружилась, сильное сотрясение мозга надежно вывело бойца из строя.
– Отряд четыре-два... – включив встроенный в шлем радиопередатчик, выговорил самурай. – Подверглись нападению врага... леди Хикари, о которой докладывали ранее... это Черная Вдова, похитившая леди Кицунэ! Всем... задержать и обезвредить... движется на северо-запад... повторяю...
Удар молнии в бок марионетки вырвал солидный клок, обугленное и разбитое дерево полетело во все стороны.
– Получи еще! И еще! – Кацу бил, целясь в морду деревянной машины, но та мотала головой и защищала подростков на своем носу деревянными щитами. – Не можешь атаковать? Но даже защита тебя не спасет! «Божественный шторм»!
Каждая из шаровых молний, узлов энергетической сети, породила сильнейший электрический разряд, метнувшийся в сторону марионетки. Молнии били, с грохотом сокрушая дерево, разбрасывая щепки и куски дерева. Сизый дым и вспышки света мешали видеть.
Кеничи отпрыгнул, бросая обреченную марионетку. Приземлившись позади нее, он, не мешкая, задал деру. Убежать, спрятаться как можно дальше!
Развороченный остов транспортной куклы с зубодробительным скрежетом рухнул в снег. Сияние молний, бьющих сквозь дым, озарило жалкий труп упавшего чудовища. Мгновение, и на спине дымящейся марионетки возник Кацу, окруженный разрядами силовой сети.
– Выходи, ублюдок! – проорал он сквозь дым. – Выходи и сражайся, трусливый выплодок песчаного демона!
– У меня нет родственников среди йокай, – ухмыльнулся Кеничи, прячась за одной из каменных статуй, что стояли вдоль аллеи парка. – Тебя убил человек!
Палец мастера марионетки надавил на кнопку дистанционного детонатора, и останки куклы вдруг взлетели на воздух, в клочья разорванные бомбами, которые успел изготовить Райдон из остатков пластида по пути через лес, во время отдыха долгими зимними вечерами.