Пока я рассматривал ее, мадам Четти внимательно смотрела на нас. Больше на меня, чем на Дитера. И, наконец, сказала:
— Да, теперь я вижу, что это действительно вы.
— Я? В смысле, кто — я?
— Барон Абрамов, — голос у нее звучал ровно, не надтреснуто и не сухо. — Только давайте начистоту — дворянского в вас, как во мне датских кровей. То есть, ни капли, — теперь она улыбнулась. — Но мне это неважно. Всего лишь проверяю свою интуицию.
— А вы хорошо говорите по-русски, — сказал Дитер, отвлекая ее внимание на себя.
— Германец, да? — улыбнулась пожилая женщина. — Какая у вас интересная компания. Скажите, а вам кто-нибудь еще указывал на то, что у вас совершенно не дворянский вид?
— Э-э-э...
— Бросьте, я все понимаю. Судя по всему, у вас жизнь очень интересная, как и у меня. Поэтому я не держу зла на вас, что вы постреляли моих людей — все они живы, слава богу. А вы уж не злитесь на старуху, ладно.
Мы с Дитером переглянулись, и я пожал плечами. Потом кивнул, приглашая его наконец-то задать интересующие его вопросы, но бабуля Четти опередила нас, высказав фактически официальное приглашение к беседе по существу:
— И все же вы пришли не послушать мои рассуждения.
— Мы по поводу вашего внука, — удалось наконец сказать Дитеру.
— Я думала, у барона ко мне вопросы, — вежливо улыбнулся женщина.
— Нет, я лишь сопровождаю моего друга. Прошу, выслушайте.
— Как это мило! — воскликнула бабуля Четти. — И в то же время — жутко загадочно. Барон и ... простите, не знаю род вашей деятельности.
— Я ростовщик.
— Просто вы оба как из похоронного бюро, — ее пальцы быстро указали на нас, а в глазах горел задорный огонек. — Могу посоветовать хорошего портного.
— Если только он может обеспечить мне минимум четыре костюма в месяц. Они так быстро приходят в негодность, — продолжил я ее шутку.
— Мне нужен Вани, — перебил меня Дитер. — Я слышал, что он ваш внук.
Пожилая женщина расхохоталась, запрокинув голову. Она сидела напротив окна и ее седые волосы, уложенные аккуратными локонами, дрожали от ее смеха. Но бабуля Четти быстро взяла себя в руки.
— Милый, здесь все — мои внуки, — все еще посмеиваясь, сказала женщина.
— Кажется, ты угадал, фройнде, — поежился Дитер.
— Угадал? Да нет же!
— А о чем был спор, позвольте узнать? — полюбопытствовала бабуля Четти.
— Не было никакого спора. Но поведение людей показалось мне странным, — объяснился я. — И потому я предположил, что вы не просто бабушка для Вани.
— Тяжело, когда с интуицией и разумом ты в этом мире совсем одна, — вздохнула женщина. — Вы обратили внимание, что здесь нигде нет полиции?
— Не посмотрел даже, — ответил я.
— А то, что жизнь у нас все равно идет своим чередом, заметили, надеюсь?
— Конечно. Намекаете, что сами справляетесь?
— Естественно, сами. И на предприятиях — тоже сами. Профсоюзы — это наше все.
— Но разве главы профсоюзов не куплены владельцами предприятий? — спросил Дитер.
— Только не я, — без заминки ответил бабуля Четти. — Я честна со своими людьми и делаю все, чтобы они работали хорошо взамен на хорошее к ним отношение. Вы ведь не знаете, что творится на некоторых фабриках, правда, барон?
— Доводилось бывать на одном заводе...
— Та-ак, — выжидательно протянула женщина. — И что же?
— У меня там было дело иного рода, но мне показалось, что работа идет вполне неплохо и недовольных нет.
— А где это вы были?
— В столице. На производстве труб.
— Бросьте, барон. Всем известно, что в столице другой уровень. Мы — не столица. У нас многие фабрики работают, как и сто лет назад.
— Это как?
— Барон, вы меня разочаровываете. Женитесь на принцессе, но не знаете при этом таких простых вещей. Мы все любим императорскую семью, а вы кажетесь мне с каждым вашим словом все менее подходящим для нее человеком.
— Я здесь не для светских сплетен, знаете ли, — жестко ответил я. — Мы пришли с конкретным делом. Вы — дама занятая, как я посмотрю. У нас времени тоже мало. Я признателен, что вы решили всем известное недоразумение миром и очень это ценю. Но давайте не будем переходить на личности!
— Может я и ошиблась в вас... — женщина немного выпятила нижнюю губу. — Я готова взять свои слова назад. Надеюсь, вы не в обиде на меня.
— Не вижу причины обижаться.
— Давайте к делу уже, — нетерпеливо пристукнул тростью Дитер.
— Видите ли, господа из столицы, наши фабрики известны по всей стране. Костюмы и пальто. Оружие от крохотных, почти игрушечных, — из ее рукава прямо в ладонь неожиданно выпал маленький двуствольный пистолетик. Она продемонстрировала его нам, а потом положила на стол. — До внушительных танковых пулеметов. И много чего другого тоже делают. А знаете, что объединяет их? — женщина выдержала короткую паузу. — То, что мои «внуки» там работают. А я их защищаю. Именно поэтому они встретили вас так грозно. Именно поэтому я сижу здесь, в этом лабиринте — и почти не выхожу. Потому что в любой день могут прийти гости.