Unbreak the broken
Unsay these spoken words
Find hope in the hopeless
Pull me out the train wreck
Unburn the ashes
Unchain the reactions now
I’m not ready to die not yet
Pull me out the train wreck
James Arthur — Train Wreck
***
Я листаю страницы с бессмысленными числами. Передо мной коробка с накладными, а на ней — маленькое чёрное устройство с выгравированными цифрами и символами.
Исходя из моего ограниченного понимания бухгалтерского учёта, мне нужно сложить цифры в первой колонке, вычесть цифры из второй колонки, и в результате получится прибыль.
Легко.
Проблема заключалась в том, что все эти цифры нужно где-то проверять, и Джордж не шутил, когда лаконично называл себя профаном. Нет никакого алгоритма или процесса, по которому он бы фиксировал расходы или доходы. Счета покрыты пятнами чая и размыты; квитанции смяты или, вообще, потеряны.
Я издаю стон отчаяния и дёргаю себя за волосы, пока кожа головы не начинает гореть.
—Тук-тук, — раздаётся весёлый голос Грейнджер из щели в двери.
Я неуклюже вскакиваю на ноги и пытаюсь разгладить гнездо на своей голове.
— Грейнджер! — неловко приветствую её, и она застенчиво улыбается. — Я, э-э, — тихо бормочу, — я не ждал тебя.
— А когда ты меня ждал? — она иронично усмехается. — Я принесла тебе кое-что! — роется в сумке на плече, и достаёт маленькое растение. Морщусь и нервно протягиваю руку, чтобы взять его.
— Что это? — мои брови сходятся на переносице, когда я осматриваю маленького незваного гостя.
Я опасаюсь того, что безобидный на вид маленький папоротник может внезапно укусить меня.
Грейнджер только смеётся и закатывает глаза.
— Это магловское растение. Ты можешь расслабиться. Я бы не принесла тебе плотоядный подарок на новоселье.
— О. Ну что ж, спасибо, — пожимаю плечами.
— Ещё я принесла это, — она снова лезет в сумку и на этот раз достаёт книгу.
Я молча читаю название.
— Бухгалтерия для чайников? — усмехаюсь и возвращаю книгу ей, потому брать я это не намерен, увольте.
Через несколько мгновений она с громким стуком кидает её на мой стол.
— Я не пыталась назвать тебя чайником, так что перестань выёживаться, Малфой. Это магловская серия о том, с чего начать и что делать. Они охватывают самые разные темы: как фотографировать, писать, менять масло в машине. Я просто подумала, что это может тебе помочь, — она пожимает плечами и прислоняется к дверному косяку.
В этих подарках есть что-то пугающее. От одной мысли о том, что кто-то может без серьёзного повода дарить мне подарки, кожа начинает саднить. Я неловко отодвигаюсь и прячу руку, мой палец уже принялся за кутикулу.
— Спасибо, — лепечу я, всё ещё глядя на обложку книги. Когда смотреть в глаза стало так интимно? Клянусь, у меня никогда не возникало проблем с поддержкой зрительного контакта, но сейчас я чувствую, как будто во мне грёбаное окно, где можно увидеть весь объём моего стыда. И все смотрят прямо на него.
Ну, в целом, мой позор не такой уж и секрет.
— Тебе нужна какая-нибудь помощь?
Моя рука сжимается в кулак. Большая часть меня хочет, чтобы она ушла. Меньшая, однако, нуждается в её помощи.
Как бы давно моя гордость ни была уничтожена, я всё ещё чувствую её призрачное присутствие.
— У меня есть один вопрос, если не возражаешь, — стараюсь говорить небрежно, но не сильно получается. Она бодро соглашается, призывает стул, подтаскивая его к моему маленькому столу, и садится напротив.
Неужели она должна сидеть так чертовски близко?
Я чувствую запах её духов, лёгких и цветочных. Это напоминает мне о кустах в мамином саду, и мои глаза вспыхивают на мгновение, пока мозг подкидывает картину матери, срезающей бутоны.
Стоп.
— Итак? Что за вопрос?
Я протягиваю ей устройство, которое лежало на коробке. Она смотрит на него и усмехается.
— Это графический калькулятор, — говорит она, высокомерно поднимая брови, как будто я имею какое-то грёбаное представление, что это может значить.
Я отказываюсь задавать какие-либо уточняющие вопросы. Изначально не стоило спрашивать.
Выхватываю калькулятор из её рук, и, плотно сжав губы, бормочу неблагодарное «спасибо».
Она замолкает и поворачивается ко мне ухом, демонстрируя, что ждёт от меня чего-то ещё.
Стискиваю зубы и выгибаю бровь — думаю, выгляжу довольно грозно, хотя мои внутренности уже превратились в желе от такого длительного зрительного контакта.
— Не хочешь попросить меня показать тебе, как им пользоваться? — спрашивает она с игривыми искорками в глазах.
Моё лицо расплывается в раздражённой гримасе.
— Нет, — честно отвечаю я и начинаю тыкать пальцем в кнопки устройства.
Она насмехается надо мной, в ответ на её самодовольство я только стискиваю плотнее губы.
— Ты делаешь это неправильно, — гордо заявляет она, высоко подняв лоб.
Я всё ещё отказываюсь смотреть на неё и продолжаю раздражённо жать на кнопки калькулятора.
— Ох, ну какой упрямый болван! Дай мне, — она тянется за ним, и пока ещё не все мои рефлексы притупились, я быстро отвожу его за плечо, подальше от неё.
— Так-так, Грейнджер. Не следует хватать то, что тебе не принадлежит.
— И ты просто продолжишь валять дурака, случайно тыкая на кнопки? — раздражённо отвечает. Она очаровательна в своём гневе. Её брови сходятся в отчаянии, в ответ моя щека вздрагивает, почти растягиваясь в улыбке.
— Откуда ты знаешь, что я делаю это случайно? Ты же не знаешь, какая у меня цель, — язвительно отвечаю, хотя мы оба знаем, что я без малейшего понятия, как эта штука работает.
Её глаза сужаются — она смотрит на меня так, словно я намеренно пытаюсь вывести её из себя.
А я пытаюсь. Но не суть. Мне никогда не требовалось прикладывать много усилий, чтобы взбесить Грейнджер.
Она делает глубокий успокаивающий вдох через гневно раздутые ноздри, пытаясь сосредоточиться. Забавно, как же легко её вывести из себя.
— Я знаю наверняка, что ты не умеешь этим пользоваться, потому что ты не вводишь никаких чисел. Я видела, что ты нажал клавиши факториала и равно, хотя не ввёл ни единой цифры! — её голос становится всё громче, и я облизываю губы, чтобы не рассмеяться — даже прикусываю нижнюю губу, но плечи всё равно дрожат. — Дай мне калькулятор, и я покажу тебе, что нужно делать.
Она топает ногой для пущей убедительности и выжидающе протягивает ладонь. С минуту я подозрительно смотрю на неё, а потом качаю головой.
— Нет, — спокойно отвечаю, и она почти рычит, вскакивая на ноги и бросаясь ко мне. Я откидываюсь на спинку стула и держу калькулятор подальше от её рук. Продолжая рычать на меня, она обходит стол и делает последнюю попытку. Как только я встану на ноги, у неё не будет ни единого шанса. Она бросает на меня последний угрожающий взгляд и делает резкий рывок, её пальцы почти достают заветную штуку.
Я уже вовсю смеюсь над её раздражением.
— Почему ты просто не позволишь мне помочь тебе? — фыркает она, и этот вопрос отрезвляет меня.
Мой разум ненадолго возвращает меня в тот миг, когда она помогала мне в последний раз. Тяжесть момента с треском обрушивается на меня.
Я опускаю руку и сглатываю, устремляя взгляд в пол. Она видит резкую перемену в моём поведении, её лицо напрягается, брови опускаются, и, к счастью, она делает шаг назад.
— Что случилось? — искренне спрашивает.
Я бросаю взгляд на её лицо — оно нервирует. Она настолько искренна в своих переживаниях. Абсолютно не пытается их скрыть.
— Может, мы встретимся в другой раз, чтобы разобраться с калькулятором? У меня запланирована встреча с декоратором, которая будет работать над моей квартирой.
Это не враньё, разве что немного. Дизайнер придёт ещё не скоро, но этот момент, действительно, заставляет меня чувствовать себя некомфортно.
Не могу объяснить себе почему, но я определённо не готов к дружбе или к чему бы то ни было, что она пытается мне предложить. Я не готов к тому, чтобы кто-то приносил мне растения и, в целом, лез в моё личное пространство.