— Ты хорошо выглядишь, — говорит она. — Я имею в виду, ясно. Твои глаза не выглядят такими, — она делает паузу, явно пытаясь подобрать слово, — мутными.
— Сорок два дня, — я остаюсь в своей сгорбленной позе, но чувствую себя немного увереннее.
— Ух ты, — выдыхает она, её тёплое дыхание касается моей щеки. — Драко, это невероятно. Я действительно горжусь тобой.
Драко.
Как странно.
— Спасибо, — мямлю я от пришедшей неловкости. — Спасибо за всё, что ты сделала во время моего…
Она поднимает руку, призывая меня замолчать. И я так чертовски за это благодарен.
— Не за что. Ничего такого.
Ничего такого.
Она не понимает, что для меня это было всё.
Я откидываюсь на спинку кресла, но не смотрю на неё — просто не могу. Мне чертовски стыдно за то, что ей пришлось наблюдать. Воспоминания о бесчисленных случаях, когда она помогала мне смыть блевотину или помочиться, врезаются в моё сознание, и я зажмуриваюсь, пытаясь прогнать их.
В Лютном переулке точно есть кто-нибудь, у кого я смогу достать Небулу. Уверен, что сложностей с поисками не будет. Ведь если я смог пройти через это всё и очиститься, то вряд ли я опять подсяду. Ещё один раз, и я остановлюсь.
Господи, я просто жалок. Я только пять минут назад покинул Нору и уже продумываю план. Очень рационально.
— Надеюсь найти что-нибудь новое почитать. Я по четыре раза перечитывал книги, которые ты приносила, и думаю, что готов расширить ассортимент.
— Конечно! Хочешь сам осмотреться? Или нужны рекомендации?
— Есть ли на свете дурак, который отказался бы от рекомендаций Гермионы Грейнджер?
Я дарю ей скромную улыбку, от которой она краснеет.
Я начинаю снова чувствовать себя человеком. Нормальным человеком.
***
Мы бредём по магазину, осматривая её любимые книги, и болтаем. Ну, она болтает. Я просто киваю и иногда задаю короткие вопросы. Жар приливает к моим щекам, когда она рекомендует мне «Хогвартс: История», утверждая, что книга не такая скучная, как может показаться. Она понятия не имеет, сколько бессонных ночей я провёл над этим томом ещё до поступления в школу.
Когда я приехал в Хогвартс, я представлял себе, что всё пойдёт совсем по-другому: свобода и поиск своего пути, Хогсмид и Сладкое королевство, праздники и девчонки.
Какая ирония.
Грейнджер рассказывает мне о том, как она превосходно сдала ЖАБА за лето, о своей поездке в Австралию с целью разыскать родителей. Её лицо сморщивается, когда она признаётся, что не смогла обратить действие наложенного ранее Обливиэйта. Чувство вины впивается в мозг, ведь я стал ещё одной причиной её мучений. Я пытаюсь отпустить взывающие к совести мысли и слушаю о том, как она получила несколько предложений о работе и о том, как сроки действия этих предложений уходили, а у неё всё не хватало духу согласиться на офисную рутину.
Вместо этого она пришла сюда в поисках чего-нибудь, чем можно было бы занять руки — ей тут же предложили работу. Грейнджер говорит, что не планирует задерживаться здесь надолго. Но она так вписывается в общую картину с этой своей уверенной походкой среди стеллажей и глубочайшим почтением к книгам, что мне с трудом представляется, как она вообще может заниматься чем-то другим.
Она кладёт книги в пакет и протягивает мне. Наши пальцы сталкиваются.
Ноги в спешке несут меня из магазина, и я едва успеваю пробормотать «пока», прежде чем выхожу на осенний воздух. Холод отрезвляет и замедляет моё дыхание.
В моём пакете пять новых книг, включая «Зелья в современном мире», «Лиам Макдональдс: восхождение на поле для квиддича», «История гоблинского оружия» и даже какая-то фантастика, которая, как утверждает Грейнджер, лучше, чем может показаться по обложке.
Не отрывая глаз от тротуара, я иду к концу аллеи, к гигантской рыжей голове на витрине здания из пурпурного кирпича. Держась стороны улицы, я уповаю, чтобы меня никто не проклял или, хуже того, окликнул по имени.
И когда я оказываюсь в двенадцати шагах от входа, я слышу…
— Драко! Драко Малфой, это действительно ты?
Замираю. Я узнаю этот голос где угодно.
Моё сердце грозит вырваться наружу, а ладони покрываются испариной.
— Привет, Пэнси, — бормочу я. Она смотрит на меня в упор.
— Какого чёрта! — смеётся она и шутливо толкает меня. Я пресекаю порыв закатить глаза. — Где ты пропадал? Мы очень беспокоились о тебе. Мне так жаль твою маму, она была очень милой женщиной. Это была не твоя вина, ты же знаешь. Я так горжусь, что ты не присоединился к нему, когда он потребовал. Тем более что Поттер победил… Мерлин, ты только представь! — она продолжает лепетать, а я напоминаю себе, что бить женщин недопустимо. Даже мой отец, будучи куском дерьма, который мог без раздумий ударить меня тростью по голени, никогда не поднимал руку на мою мать. Интересно, пересмотрел бы он свою позицию, стоя лицом к лицу с Пэнси Паркинсон?
Черноволосая ведьма, стоящая передо мной, никогда не обладала той светской грацией, которую диктует её положение в магическом обществе.
— Ну? — её глаза широко раскрыты, но я явно пропустил окончание её маленькой тирады, так как понятия не имею, чего она ждёт. Она вздыхает и закатывает глаза. — Где ты был?
— О, я… я остановился у Уизли.
Мой подбородок слегка приподнимается в попытке замаскировать уже почти добитую гордость.
Первые секунды лицо Пэнси ничего не выражает, её глаза изучают меня. Наконец она разражается приступом смеха, кладя руку на грудь.
— Эй! Я чуть не купилась, Драко!
Она откидывает свои идеально уложенные волосы от лица и скромно вытирает уголки глаз.
— Я не шутил, — отвечаю я, приподняв бровь. Я всегда быстро уставал от Паркинсон.
— Что? — шипит она, её лицо искажается от ужаса.
— Они предложили мне место для ночлега после войны. Как ты, вероятно, можешь себе представить, у меня было не так уж много вариантов.
— Ты, Драко Малфой, живёшь в семье Уизли с мая? — она произносит их фамилию как оскорбление, и я сужаю глаза, скривив губы от отвращения. — Почему ты просто не послал мне сову? Разумеется, ты можешь приехать и остаться у меня. У тебя есть вещи, которые тебе нужно собрать? Я пошлю своего эльфа за помощью. Сильно сомневаюсь, что у них есть собстве…
— Заткнись! — слова превращаются в рычание, и она вздрагивает, широко раскрыв глаза. — Некоторые вещи никогда не меняются, Пэнс, — ухмыляюсь я и проскальзываю мимо неё в лиловое здание.
***
Гнев всё ещё сочится из меня, когда маленький колокольчик над дверью объявляет о моём прибытии. В «Всевозможных волшебных вредилках» так шумно, что я абсолютно без понятия, чем вообще может помочь этот звонок. Джордж приветствует меня, и я ору, пытаясь перекричать какофонию вокруг.
— Зачем тебе этот чёртов колокольчик! Он абсолютно бесполезен.
— Э-э-э, я тоже рад тебя видеть, Малфой. Могу я чем-нибудь тебе помочь этим прекрасным утром? Кроме защиты своего колокольчика.
— Извини, — нервно провожу рукой по волосам и сглатываю, вспоминая, что я здесь ради одолжения. — Первый раз выхожу из Норы, и мне…
— Херово? — предлагает Джордж с ухмылкой, и моё раздражение немного смягчается.
— Я собирался сказать, не по себе, — сужаю глаза.
— Одна фигня. Пойдём, покажу тебе твой офис, — говорит он небрежно и сворачивает в захламлённый проход, заваленный гудящими игрушками и свистящими мётлами.
Мне требуется некоторое время, прежде чем отойти от шока и броситься за ним.
— Мой что? — глаза широко распахиваются, как и положено при таком шуме…
— Ты же за этим здесь, нет? Тебе нужна работа? — он продолжает кричать через плечо.
— Конечно, нет, — моя грудь раздувается от праведного негодования.
Он останавливается и резко разворачивается, от чего я чуть не врезаюсь ему в грудь. Близнец смотрит на меня, забавно подёргивая лоб.
— А? Пришёл за блевательными батончиками? Тебе не хватило за последние месяцы?
— Отвали, — усмехаюсь, на что Джордж заливисто смеётся. — Ладно, ладно. Да, я здесь по поводу работы, — слова вылетают слишком быстро, и меня ужасно бесит, как это звучит со стороны. Но у меня был план.