Со слезами на глазах Садре отказался от своей идеи, но попросил Старого Гаритту дать ему знать, если когда-нибудь дерево срубят. Тогда он непременно вернется в тот лес за веткой.
Старый Гаритта выполнил желание Садре несколько иным образом.
В прошлом третьем месяце, когда мы добрались наконец до цели нашего долгого путешествия, Северной Центории, мы последовали указаниям Старого Гаритты и посетили лавку Садре. Увидев ветку, Садре потерял дар речи минуты на три. Еще пять минут он ее осматривал и ощупывал, потом сказал:
«Дайте мне год. Через год эта ветвь станет невероятным мечом».
«Настолько невероятным, что даже Божественные инструменты Рыцарей Единства с ним не сравнятся».
Прошел год, и вот – сегодня, 7 числа 3 месяца 380 года по календарю Мира людей, владелец лавки металлических изделий встретил нас с Юджио багровым от гнева лицом.
– Т-так значит… ме-меч готов? – робко спросил я, прерывая нескончаемый поток жалоб Садре.
– Заткнись, – фыркнул седобородый ремесленник и нагнулся. Из-под прилавка он обеими руками извлек узкий холщовый сверток и, напрягшись всем своим крепким телом, поднял.
С тупым «бум!» сверток опустился на прилавок. Владелец мастерской не выпустил его сразу. Поддерживая его правой рукой, он погладил левой бородку и сказал:
– Юноша, я пока что ничего не говорил об оплате.
– Гхх.
У меня отнялся язык. Академия мастеров меча финансируется государством, поэтому обучение в ней бесплатное. Но я покупал еду и всякое прочее в дни отдыха, так что потратил изрядную часть того, что скопил, пока служил в страже Заккарии. В то же время плата за меч (не говоря уже про год труда и шесть высококлассных оселков) едва ли будет маленькой.
– …Не беспокойся, Кирито. Я на всякий случай прихватил все свои деньги тоже.
Я был очень благодарен стоящему позади меня Юджио за эти тихие слова, но почему-то у меня все равно было плохое предчувствие.
Что если – ну, если – даже когда мы скинемся, этого все равно окажется недостаточно, чтобы расплатиться… не будет ли это нарушением Индекса Запретов? Вдруг прямо сейчас налетят полицейские – в смысле, Рыцари Единства – и упекут нас в тюрьму?..
– …Не то чтобы я не мог отдать вам его бесплатно.
После долгого молчания Садре наконец произнес эти слова, после чего мне (и Юджио наверняка тоже) захотелось облегчено выдохнуть. Однако тут же последовало «но».
– …Но, юноша, ты должен уметь управляться с этим монстром. Исходный материал был весьма тяжел, и, похоже, ты смог нести его всю дорогу до Северной Центории… но это не столь важно, эта штука могла стать тяжелее, когда я сделал из нее меч. Кузнецы и чеканщики находятся под покровительством богини Террарии, так что даже самый выдающийся меч мы можем поднимать и переносить… но даже этот старик смог поднять его всего на мел, хотя старался изо всех сил.
– …Монстр, да? – пробормотал я и опустил голову, чтобы взглянуть на сверток.
Даже сквозь толстую ткань свертка я чувствовал некое присутствие, искажающее пространство вокруг. Почему-то я был не в состоянии двинуть руку навстречу этой штуке, которая словно бы искушала меня… а может, это мое тело к полу примагнитило… так или иначе, я застыл на месте.
Два года назад мы с Юджио отправились в путешествие на юг под звуки фанфар.
У Юджио был «Меч голубой розы», который он либо носил на поясе, либо, как сейчас, хранил в ящике под своей койкой в общежитии младших учеников; а у меня была чернющая ветвь, которую я отсек от Кедра Гигаса. Старый Гаритта сказал мне попросить ремесленника Садре поработать над ней, однако в то время меня мучило сомнение, не лучше ли просто закопать ее где-нибудь в лесу.
Я до сих пор не понимаю, откуда оно у меня взялось. По логике, двум мечникам куда удобнее иметь свои собственные мечи, чем делить один на двоих; да это и куда естественнее. А значит, я радоваться должен, что появилась возможность получить оружие на уровне «Меча голубой розы», а не бояться.
Смахнув логикой это небольшое колебание, я отнес ветвь Кедра Гигаса в Центорию и передал Садре.
И вот сегодня, год спустя, эта ветвь приобрела наконец форму меча и лежит под холстом в ожидании, когда я к ней прикоснусь.
Я сделал глубокий вдох, потом долгий выдох и протянул наконец левую руку. Взяв меч прямо сквозь ткань, поднял его с прилавка. По всему телу разошлось ощущение уверенной тяжести; похоже, этот меч весил примерно столько же, сколько и «Меч голубой розы».
Холстина была всего лишь накинута на содержимое свертка, и, как только я его поднял, ткань сама сползла, открыв рукоять.