Закрыв один глаз, он налил в бокалы ароматный багровый напиток, затем состроил гримасу, точно у проказливого ребенка. Со старых времен он совсем не изменился.
– Бла… благодарю, Ваше превосходительство.
– Сколько раз я тебе говорил – оставь это, когда мы наедине.
– Но я же все еще на задании…
Шустер пожал плечами с видом «ну-ну»; Липия легонько чокнулась с ним бокалами с ароматным вином и одним глотком осушила свой. Тут же она ощутила, как ее Жизнь, пострадавшая от долгой дороги, снова восстанавливается.
– …Ну… ладно, – негромко сказала она командующему рыцарями, тоже выпившему свое вино.
– Ты меня известила через фамильяра, что у тебя очень серьезное дело; что случилось?
– Ну…
Взгляд Липии забегал по сторонам, потом она подалась вперед. Шустер – человек с открытой душой, но в то же время осторожный. На комнату было наложено множество защитных заклинаний, так что даже эта «ведьма», глава гильдии Темных искусств, едва ли смогла бы подслушать. Однако Липия, хоть и понимала это, при мысли о важности информации, которую она принесла, просто не могла говорить иначе чем шепотом.
Пристально глядя в черные глаза Шустера, Липия просто сообщила:
– Первосвященник Церкви Аксиомы в Мире людей… она умерла.
Вот тут даже у Черного генерала глаза на лоб полезли.
Повисшее молчание нарушил протяжный выдох.
– Неужели и впрямь?.. Нет, такое спрашивать – просто оскорблять тебя. Сомневаться в твоей информации я не могу, но… но все же… эта бессмертная…
– Я… ваши чувства прекрасно понимаю. Я тоже сразу не поверила и потратила целую неделю, чтобы проверить – но теперь у меня сомнений нет. «Жучки» в Центральном соборе все разузнали.
– Прости мне слишком бурную реакцию. Если бы твою магию отследили, ты бы из столицы не сумела сбежать – тебя бы разорвали на кусочки.
– Ага. Но то, что мою магию не смогли обнаружить, само по себе означает, что информация верна.
– …Хм…
Выпив второй бокал вина, Шустер опустил свое мужественное лицо.
– Когда это произошло? И какова причина смерти?
– Примерно полгода назад…
– Полгода. И наверняка в течение этого времени их бдительность у хребта была ослаблена.
– Так точно. Что касается причины смерти первосвященника… это может показаться совершенно невероятным, но она, по моим сведениям, пала от меча…
– От меча. …Кто же смог убить эту бессмертную особу?
– Никто не смог бы.
Глядя на потерявшего дар речи Шустера, Липия преувеличенно тряхнула головой.
– Похоже, у этой так называемой бессмертной особы просто кончилась Жизнь. Однако чтобы первосвященника все считали богоподобным – такой обман…
– Ммм… да, видимо, так. Но… первосвященник Администратор – неужели действительно мертва…
Шустер закрыл глаза и, скрестив руки, откинулся на спинку дивана.
Так он сидел и размышлял долгое время, но в конце концов резко открыл глаза и коротко произнес:
– Это шанс.
У Липии на миг перехватило дыхание, а потом она хрипло спросила:
– Какой шанс?
Ответ пришел мгновенно.
– Конечно же… шанс на мир.
Слова, произносить которые в этом замке крайне опасно, тут же растворились в воздухе комнаты.
– Вы думаете, что это возможно… Ваше превосходительство?
В ответ на этот вопрос, который Липия задала тихим шепотом, Шустер, глядя на рубиновую жидкость в бокале, медленно, но веско кивнул.
– Возможно или невозможно, а сделать это мы должны во что бы то ни стало.
Одним глотком допив вино, он продолжил:
– Жизнь «Великих врат», которые с самого сотворения мира разделяли Страну тьмы и Мир людей, вот-вот истощится. Войска всех пяти племен буквально кипят, как котел, в предвкушении большого вторжения в Мир людей, благословленный ресурсами земли и солнца. На прошлом собрании Совета Десяти вождей разгорелся большой спор о предстоящей дележке земель, сокровищ и рабов Мира людей. Ох уж… их жадность неизлечима.
Липия аж голову в плечи втянула от столь откровенной речи Шустера.
В отличие от Мира людей, управляемых громадным сводом законов, так называемым «Индексом Запретов», в Стране тьмы существовал лишь один закон. А именно – все забирать силой.
С этой точки зрения слова о мире с Миром людей в устах Шустера, который поднялся до самых вершин власти, а значит, должен был обладать жаждой завоевания на уровне остальных девяти вождей, были просто еретическими.
Однако Липия, которую безнадежно тянуло к этому мужчине, считала иначе. Что ни говори, а ее саму, в отличие от женщин, прислуживающих остальным вождям, насильно служить не заставляли. Шустер, опустившись перед Липией на колено, преподнес ей букет цветов и покорил ее искренними словами.