К слову, правила распределения добычи приняли предельно простые: колы будут поделены между всеми участниками рейда автоматически, а вещи — по принципу «кто первый взял». В современных ММО игра, как правило, предоставляет всем желающим бросить кости, после чего вещь забирает победитель. Однако в SAO по какой-то причине выбрали более старомодный путь: вещь сама оказывается в инвентаре одного из игроков, причём остальным об этом не сообщается.
Иными словами, чтобы разыграть выпавшую ему вещь в кости, обнаруживший её должен сначала объявить о находке, а потом согласиться на розыгрыш. Во время беты я участвовал в нескольких делёжках добычи и помню, что они превращаются в настоящее испытание воли. Нередко после победы над боссом группа ссорилась и распадалась, поскольку никто не признавался, кому что досталось, — иными словами, добычу по-тихому присваивали.
Скорее всего, Диавель установил правило, что «вещь принадлежит нашедшему», как раз чтобы избежать такого исхода. Мудрое решение, господин рыцарь.
В половине шестого игроки обменялись бодрыми напутствиями, разделились на мелкие компании и разошлись по трактирам и ресторанам. Я размял основательно затёкшие плечи, подумав при этом: действительно они затекли в реальности или это просто обман чувств?..
— Ну? Где собираешься объяснять?
Поначалу я даже не понял о чём речь, а опомнившись, резко повернулся к рапиристке.
— Ах да… могу где угодно. Присядем где-нибудь в трактире?
— Нет. Не хочу, чтобы меня видели.
Я успел обидеться, но затем сказал себе, что она имела в виду не «рядом с тобой», а «рядом с игроком мужского пола».
— Хорошо, тогда можем зайти домой к какому-нибудь NPC… — продолжил я, вернув самообладание. — Правда, туда всё равно может зайти кто-нибудь ещё. Номера в гостиницах можно запирать на ключ, но на это ты, разумеется, не согласишься.
— Ещё бы.
В этот раз ответ оказался настолько колким, что ранил меня не меньше острия рапиры. Прямо сейчас я не терялся в разговоре с девушкой исключительно потому, что мы были в виртуальном мире. Ещё месяц назад я был второклассником средней школы с такими слабыми социальными навыками, что даже с родной сестрой общался с трудом. И вообще, как получилось, что я, выбравший путь игрока-одиночки, в итоге угодил в такой капкан? Конечно, я понимаю, что не принесу никакой пользы на боссе, если не вступлю в рейд, но ведь остальные семь групп состоят сплошь из мужчин. Если бы я затесался к ним, сейчас не пришлось бы её нянчить…
Пока я предавался жалости к себе самому, рапиристка вздохнула и продолжила:
— И вообще, номера в местных гостиницах не заслужили право называться комнатами. Сплошь какие-то каморки, в которых и десяти квадратных метров нет: кровать, стол и всё, — а дерут пятьдесят колов за ночь. На еду мне плевать, но, поскольку сон здесь самый настоящий, хотелось бы спальню покомфортнее.
— Э-э, ты… серьёзно? — машинально покрутил я головой. — Но ведь есть места получше, если поискать. Да, они подороже, но…
— Какое ещё «поискать», если в этом городе всего три гостиницы? Во всех комнаты почти одинаковые.
Наконец меня осенило:
— A-а, вот оно что… Должно быть, ты заходила только в заведения с вывеской INN?
— Так ведь… это и означает «гостиница», разве нет?
— Да, но на нижних уровнях этого мира это слово означает «место, где можно остановиться предельно дёшево, — просто переночевать». В других домах тоже полно комнат, которые можно снять за колы.
— Что?.. — губы рапиристки сложились в трубочку. — Раньше не мог сказать?..
Угадав, что появилась возможность нанести ответный удар, я широко улыбнулся и стал нахваливать местечко, в котором остановился сам.
— Я здесь снимаю второй этаж в доме одного крестьянина. Восемьдесят колов за ночь, зато две комнаты, бесплатное молоко в неограниченном количестве, огромная кровать и шикарный вид из окна. Даже ванная есть… — увлечённо перечислял я…
И в этот самый миг правая рука рапиристки метнулась к вороту моей куртки с той же скоростью, с которой она проводила те невероятные «Прямые выпады». Она вцепилась в меня с такой силой, что едва не сработала система предотвращения преступлений, и грозно воскликнула:
— Что… ты сказал?
Глава 7
Как точно заметила Асуна, сон — единственная часть этого мира, которую можно назвать настоящей.