Немного поразмыслив, я направился в единственную неизведанную область лагеря тёмных эльфов — позади палатки командира, самой дальней от входа.
Когда лунному свету Айнкрада ничто не мешает, его вполне достаточно, чтобы спокойно гулять по ночам. Разумеется, саму луну можно увидеть только рядом с внешними стенами уровней, в остальных местах приходится довольствоваться лишь её отражением от дна следующего уровня, но этот рассеянный голубой свет наполняет всё пространство, создавая ощущение сказки.
Я обошёл крупную палатку с востока и замер, увидев, что скрывается позади неё.
Я точно помню, что в бете там была бесполезная, мёртвая территория: маленькое деревце, небольшая лужайка — и всё.
Но сейчас я увидел под длинными ветками три новых деревянных объекта. Надгробия — простые, но искусно вырезанные.
Эльфийка, которую я не слишком активно разыскивал, молча сидела у левого. Разумеется, сейчас на ней было не только нижнее бельё, но и блузка со штанами. Она смотрела вниз, кажется, на основание надгробия. Фиолетовые волосы впитывали лунный свет и тускло отблёскивали.
Поколебавшись несколько секунд, я медленно приблизился к эльфийке и остановился в паре метров от неё. Услышав мои шаги, Кизмель подняла голову, посмотрела на меня и прошептала:
— Это ты, Кирито? Тебе завтра придётся несладко, если хорошенько не выспишься.
— Я и так проспал дольше, чем обычно. Спасибо, что приютила.
— Не благодари. Эта палатка слишком большая для меня одной, — ответила Кизмель и снова повернулась к могиле.
Я сделал ещё два шага и тоже посмотрел на надгробие. На свежей, ещё белой древесине виднелась небольшая надпись. Я присмотрелся: «Tilnel».
— Тилнель?.. — пробормотал я и понял, что это имя немного напоминает «Кизмель».
— Моя младшая сестра-близнец, — ответила эльфийка, выдержав короткую паузу. — Она погибла в прошлом месяце, в первой стычке после того, как мы спустились на этот уровень.
Как можно догадаться по словам «спустились на этот уровень», тёмные и лесные эльфы хорошо знают о том, что летающая крепость Айнкрад состоит из множества этажей. Более того, при помощи магии — точнее, наговоров — они умеют самостоятельно перемещаться между ними, не полагаясь на лестницы в лабиринтах и врата телепортации. Правда, наговор этот работает только на уровни от Третьего по Девятый, где у них замок.
За время бета-теста я прошёл всю кампанию эльфов, так что обо всём этом уже знал. Правда, в то время меня беспокоило лишь то, как взобраться на верхние уровни раньше всех, поэтому я даже не подумал о том, что война лесных и тёмных эльфов связана с историей внутриигрового мира.
Мне вновь захотелось расспросить Кизмель о том, как именно появился Айнкрад, но я погасил это желание, вдохнув полной грудью прохладный ночной воздух. Во-первых, такие важные вопросы нельзя задавать без Асуны, во-вторых, для этого сейчас не лучшее время. Сейчас я должен расспросить Кизмель о покойной сестре.
— Тилнель тоже была воином?
— Нет… Моя сестра была лекарем. Она лечила раненых на поле боя и никогда не держала в руках ничего крупнее кинжала. Её отряд находился в тылу, и на него напали сокольники лесных эльфов…
У меня невольно спёрло дыхание. Сокольники, они же Forest Elven Falconer, — самые опасные мобы этого уровня, не считая босса и уникальных квестовых врагов. Со стороны тёмных эльфов им соответствуют волкари — Dark Elven Wolfhandler. Но сокольники всё-таки неприятнее, поскольку умеют нападать одновременно и с земли, и с воздуха.
Не знаю, как Кизмель восприняла моё молчание, но её напряжённое лицо немного расслабилось.
— Не стой истуканом, присаживайся. Правда, у меня тут ни стульев, ни подстилок.
— А… Ладно.
Я кивнул и присел рядом с ней. Рядом с могилой росла пышная мягкая трава, которая приняла мой вес не хуже подушки.
Эльфийка подняла лежащий рядом бурдюк, выдернула пробку, отпила, затем предложила мне. Я машинально поблагодарил её и взял кожаный мешочек, уже почти забыв, что разговариваю с NPC.
Я поднёс бурдюк ко рту, наклонил, и из него полилась густоватая жидкость. Сначала я ощутил кисло-сладкий вкус, при глотании — обжигающее касание спирта и наконец — освежающее послевкусие.
Когда я вернул бурдюк Кизмель, она перевернула его и вылила все остатки вина на могилу Тилнель.
— Моя сестра очень любила вино из цветков лунной слезы. Я тайно прихватила его из замка, чтобы потом её порадовать… Но она его так и не отведала.