Я молча работал щёткой, прислушиваясь к неторопливому рассказу Кизмель.
— Во-первых, одет ты по-другому. Во-вторых, ты не с Асуной, а с другими людьми — мужчинами, которых я никогда не видела…
— О? Странно, я почти никогда не объединялся с игро… с людьми, кроме Асуны.
— Да, но… это всё мелочи. Во сне ты и твои друзья, разумеется, встаёте на мою сторону и сражаетесь с рыцарем лесных эльфов. Надеюсь, ты не обидишься на мои слова, но во сне вы все какие-то неопытные, и лесной эльф вам не по зубам. Он по очереди одолевает твоих спутников, и тогда я спасаю вас, выпуская из себя всю силу священного древа. Мне удаётся победить, но ценой собственной жизни. Когда я падаю на землю, ты смотришь на меня полными грусти глазами… Каждый раз, когда я вижу этот сон, ты приходишь с другими товарищами, но в конце я всегда узнаю твоё опечаленное лицо.
— Хмм… — протянул я. — М?
Затем широко раскрыл глаза и беззвучно воскликнул: «Это же… Твои сны — воспоминания о бета-тесте SAO?»
Я изумился настолько, что едва не сказал вслух то, что Кизмель бы ни за что не поняла. Мне помешало лишь то, что с другой стороны занавески на входе в ванную раздался обиженный голос:
— Кирито, сколько мне ещё ждать? Прошло уже десять минут.
Разумеется, это была рапиристка, которую я недавно отправил в столовую.
«Ах да, я же обещал освободиться минуты через три», — запоздало вспомнил я, но потерянного времени уже не вернуть. Более того, я даже не мог ей ответить: мой мозг не знал, как себя вести, когда с одной стороны занавески стоит Асуна, а с другой я растираю спину обнажённой Кизмель.
Я застыл со щёткой в руках. Вскоре голос снаружи раздался вновь, более грозный:
— Эй ты, отвечай давай. У тебя три секунды, и я захожу в палатку.
Кажется, моё опоздание к ужину всерьёз испортило Асуне настроение. Готов поспорить, сегодня в столовой подают либо её любимую жареную белую рыбу в пряных травах, либо коричневое рагу из корешков. Что интересно: хотя эльфы этого мира не рубят деревья, вегетарианской диеты они не придерживаются, в отличие от обаятельных эльфиек из фэнтези-романов, которыми я зачитывался в детстве: если мне не изменяет память, мясо они не ели.
Я всё же успел напомнить себе, что сейчас не время убегать в воспоминания. Когда до истечения ультиматума оставались доли секунды, я глубоко вдохнул и выпалил:
— Прости! Дай ещё минуту, я сейчас выйду!
Поднявшаяся уже сантиметров на пятнадцать занавеска медленно опустилась.
— Ладно уж, пожалею тебя. Две минуты, и к тому же я закажу твой ужин за тебя, — бросила Асуна, и я услышал удаляющиеся шаги.
— Хмм, — любопытствующим тоном протянула Кизмель, когда я позволил себе выдохнуть. — Среди людей не принято вместе принимать ванны?
— Особенно мужчинам с женщинами… А как у эльфов?
— В рыцарских казармах в замке ванны раздельные, но здесь полевой лагерь, от него глупо ожидать роскоши.
— Понятно… Можно ты мне потом расскажешь о своих снах подробнее?
Если честно, рассказ Кизмель меня дико взбудоражил, ведь получается, что внутри неё остались воспоминания о бета-тесте. Однако я понимал, что сначала мне нужно более-менее свыкнуться с этой мыслью, иначе я просто не придумаю, о чём именно её спрашивать.
Эльфийка повернула голову, кивнула и тихо пробормотала, будто обращаясь сама к себе:
— Да, мне тоже интересно узнать… что эти сны означают…
Двадцать три часа сорок пять минут.
Проснувшись по сигналу неслышного для остальных будильника, я подождал, пока окончательно приду в сознание, и осторожно приподнялся.
Не горели ни подвешенная к центральной балке палатки лампа, ни печка под ней, но тьму отчасти разгоняла светившая в дымоход луна. Посреди палатки на пушистых шкурах спали Кизмель и Асуна, почти прижимаясь друг к дружке.
Как и игроки, NPC в большинстве своём ночью спят, но я всегда считал их сон лишь одним из запрограммированных шаблонов поведения: лечь, закрыть глаза, не двигаться. Причём, если бы не Кизмель, я вполне мог бы быть прав.
Однако шесть часов назад она сказала мне, что ей снятся странные сны.
Выслушав её, я отверг подозрения в том, что тёмную эльфийку отыгрывает какой-то человек из реального мира. Самозванец не стал бы говорить о бета-тесте, потому что такие разговоры никак не вяжутся с обычным поведением NPC, но что самое главное — в бете моя внешность разительно отличалась от нынешней. Человек из администрации не может этого не знать, поэтому он не стал бы ошибаться и говорить, что «всегда узнаёт моё опечаленное лицо».
Но если Кизмель — самый настоящий NPC, то как тогда понимать её сны? Даже сны живых людей пока почти не изучены, так что с уверенностью можно говорить лишь об одном: даже когда эльфийка спит, её программа продолжает работать.