По мнению серьёзных игроков из числа тех, кто изучал механизм критических ударов во время бета-тестирования (мы называли их криттерами), удар в уязвимое место противника зависел от умения игрока, и наносимый им урон не являлся критическим. Они долго изучали именно случайное увеличение урона, которое было настоящим критическим ударом в RPG и которое не зависело от действий игрока.
Кроме этого существовало бездонное болото из идеализма и культового фанатизма вырваться из которого было почти невозможно. Криттеры говорили, что настоящий крит зависел от того, насколько полной была адаптация игрока к Нейрошлему; что чем больше в вашем оружие было дерева, тем выше был шанс получить крит; что чем меньше HP у вас оставалось, тем выше была вероятность прохождения крита; что полная Луна увеличивала ваши шансы и так далее, и так далее... Не хватило бы жизни, чтобы тщательно проверить все эти теории. И, честно говоря, у меня не было никакого желания погружаться в это болото, но проблема заключалась в том, что я все-же знал, что настоящий критический удар существует, и он не является просто ударом в слабое место. К удовольствию видеть увеличенный на 20% урон в случае прохождения критического удара можно было быстро привыкнуть.
Я не был настоящим криттером, но, с другой стороны, я не заполнял слот модификации уже в течение пяти дней после того, как достиг 150 очков навыков в категории одноручных мечей. Я не мог выбрать, хотел ли я сокращения времени задержки между скилами или увеличения критических атак, которое, как я предполагал, должно повлиять на шансы прохождения крита.
Вы могли бы подумать, что это очень заманчиво и я должен выбрать повышение критических атак, но проблема была в том, что характеристика оружия Точность влияла именно на критический урон по слабому месту противника, а не на простой критический удар. Когда Точность оружия была увеличена, система автоматически корректировала ваш удар, стараясь попасть в слабое место моба. Некоторые игроки, такие как Асуна, могут овладеть этой системой и постоянно её использовать. Но я не хотел зависеть от помощи системы, которая отнимала бы у меня контроль над происходящим. Во время бета-теста я опробовал «Закаленный клинок» с точностью, увеличенной до 8, и ощущение от меча, который сам рвется ударить моба в слабое место, заставляло меня почувствовать, что у меня в руках живое оружие с собственным разумом.
Итак, как я должен объяснить Темному эльфу свою причуду, основанную на личном предпочтении, а не на рациональном подходе? Если бы я настоял на увеличении Остроты, это могло бы решить проблему, но мне казалось, что существует одно, нет, десятипроцентный шанс того, что этот конкретный NPC ответит «Тогда я не буду это делать». Вместо этого мой взгляд просто метался между его лицом и мечом.
Наконец Асуна сломала тупиковую ситуацию идеальным, простым решением.
— Почему увеличение Остроты - не лучший выбор? — спросила она.
Кузнец кивнул.
— Из всех клинков Льюсулы этот особенно острый и, значит, хрупкое.
Чтобы сохранить и защитить лезвие, лучше всего наносить врагу как можно меньше ударов. Это означает, что для начала нужна Точность, а потом Прочность.
— Да, я понимаю. Точность поможет сделать бой более эффективным, — сказала Асуна, повторяя мою собственную реакцию.
У моего меча была неплохая Прочность, но с тех пор, как я начал его использовать, я заметил, что она быстро уменьшается в сражениях. «Вечерний меч» скорее был рассчитан на разрезание мягких частей тела, а не на пробитие брони. Если с самого начала сосредоточиться на ударах по слабым местам, то, возможно, эффект от поддержки системы и не будет таким дезориентирующим.
Это не развеяло все мои опасения, но если этот меч выковал Темный эльф, то было разумно принять совет кузнеца Темных эльфов.
— Хорошо, я понял. Тогда, пожалуйста, давайте улучшим его Точность. — сказал я.
— Очень хорошо, — ответил кузнец, и окно меню снова появилось.
Я опять выбрал необходимые материалы, нажал кнопку «ОК» и взял появившийся мешок.
На этот раз кузнец принял его и бросил в печь, которая, казалось, была сделана из дерева. Материалы мгновенно расплавились, и засияло оранжевое пламя. Он засунул в огонь «Вечерний меч», и тот быстро раскалился до голубого сияния. Затем кузнец перенес меч на наковальню - я не понял, почему он выбрал именно этот момент– и начал стучать по нему молотком. Десять ударов прошли достаточно быстро, чтобы у меня не оказалось времени нервничать, и меч ярко вспыхнул.
— Сделано, — сказал он и протянул мне меч.