— Ха-ха! — рассмеялся Мортэ, либо блефуя, либо давая знать, что у него все еще есть в запасе несколько трюков.
Он отпрыгнул назад, и яркие красные частицы вылетели из его обрубленной руки, словно кровь.
Я был не из тех, кто продолжает атаку после того, как уже нанес удачный удар. Использование скиллов в погоне за максимальным уроном, также увеличивало вашу собственную уязвимость, и было очень легко потерпеть поражение, если вас поймают в этот момент. Но в этом конкретном случае, как только моя задержка после примененного скилла закончилась, я бросился вперед, преследуя отступающего Мортэ. Оказалось, что я был более зол, чем думал раньше. Я злился на них за преследование нас с Асуной и злился на себя, за то, что не осознавал опасность квестового паралича.
— Раааааа! — взревел я из глубины груди, толкая меч вперед движением запястья.
Из острия вырвались потоки бледно-голубого света, и невидимая сила подтолкнула меня сзади. Это активировался скилл низкого удара – «Свирепый шип». Этот скилл открывается при мастерстве одноручного меча в пятьдесят очков и является одним из основных скиллов после «Диагонали», «Вертикали» и «Горизонтали». Поэтому он имел небольшую силу, но, в отличие от «Звукового рывка», который состоял из прыжка вверх и удара вниз, он бил прямо вдоль земли, что делало его более точным и трудным для защиты.
После того, как Мортэ лишился левой руки и выронил дротик, к нему вернулась способность использовать скиллы одноручного топора. Однако, когда он увидел, как я мчусь, пригнувшись к земле, то сразу же отказался от идеи контратаки. Мортэ развернул топор, выставил его перед собой и приготовился защищаться. По сути, рукоятка топора была простой круглой палкой, хотя на некоторых рукоятках могли быть шипы или маленькие лезвия. Но из-за материала рукоять была слабым местом во время атаки. Однако, в отличие от мечей, топоры гораздо реже разрушались при защите, независимо от того, куда был направлен удар. А учитывая его опыт, у Мортэ не будет особых проблем с отбиванием моего удара рукояткой топора, которая была менее дюйма толщиной. Однако даже заблокированный удар может поразить цель. Настало время вложить в эту атаку все и, не опасаясь последствий, дать ему понять, с кем он имеет дело.
— Аааа! — проревел я и направил меч прямо в его грудь.
— Сшшш! — прошипел Мортэ, взмахнув на пути бледно-голубой линии рукояткой топора.
Острие моего меча рванулось вперед, готовое расколоть дерево. Но потом… Меч будто бы ожил и начал двигаться сам по себе. Острие слегка качнулось вправо, и в этот момент абсолютно твердый «Вечерний меч» приобрел живую гибкость, изгибаясь в попытке обойти препятствие… или так мне показалось. Клинок слегка задел лезвие топора, высек из него сноп искр и, восстановив свою обычную твердость, с ужасающей точностью ударил Мортэ на дюйм левее центра груди - прямо в сердце. Темно-серая броня, которая обтягивала топорника, выглядела влажной и слегка блестящей и, по всей видимости, была сделана из шкуры мобов. Она позволяла легко и тихо двигаться, и идеально подходила для ПК, однако её способность отражать проникающие атаки ничем не отличалась от моего пальто. В результате, «Вечерний Меч» вместо того, чтобы остановиться, ударившись о толстую металлическую пластину, разрезал чешуйки брони и погружался все глубже и глубже ...
Шаaдaaaмм !!
Я использовал этот скилл, больше раз, чем мог сосчитать, и никогда не слышал, чтобы он вызывал такой взрыв. Отдача от удара пронзила мою ладонь так сильно, что загудела голова. Визуальный эффект был в два-три раза ярче, чем обычно, и мое зрение помутнело, а вокруг все стало синим. Звук, свет, обратная связь - все это говорило о том, что произошел настоящий критический удар. И к тому же был крит уязвимости. Когда сияние утихло, я увидел, что более половины моего меча вонзилось в грудь Мортэ. Индикатор HP в середине оранжевого маркера, плавающего над головой топорника, начал уменьшаться. Казалось, что он двигался медленнее, чем обычно возможно потому, что я был в состоянии сильного возбуждения, но, судя по всему, он не планировал останавливаться. Почти из максимального состояния он упал до семидесяти, затем до шестидесяти, затем до пятидесяти процентов и ушел ниже - в желтую зону.
Я был уверен, что движение скоро прекратится, но желтая линия продолжала уменьшаться в том же постоянном темпе. Она уменьшилась до сорока процентов, затем до тридцати пяти… и тридцати. Теперь, находясь в красной зоне, индикатор все ближе приближался к левой границе шкалы.