— Это… эмблема… «Весёлого гроба»? — выдавил я сквозь пересохшее горло. Крадил осклабился и кивнул.
«Весёлый гроб». Это название некогда принадлежало крупнейшей и худшей гильдии плееркиллеров в Айнкраде. Вёл их один холодный, хитрый тип, и они безостановочно экспериментировали, изобретая всё новые способы убийства; в конце их существования число убитых ими игроков стало трёхзначным.
Однажды с ними попытались договориться, но добровольца-парламентёра безжалостно убили. Мы даже не могли понять, что ими двигало — ведь плееркиллерство уменьшало шансы пройти игру; поговорить с ними толком было невозможно. В конце концов проходчики сформировали отряд подавления, сравнимый по силе с антибоссовскими рейд-группами, и в долгой, кровавой битве уничтожили эту гильдию.
Асуна и я тоже были в том отряде. Но где-то произошла утечка информации — плееркиллеры успели подготовиться и ждали нас. В горячке боя, пытаясь защитить товарищей, я тогда случайно забрал жизни двух членов «Весёлого гроба».
— Это… твоя месть? Ты выживший член «Весёлого гроба»? — хриплым голосом спросил я. Крадил ответил, выплёвывая слова:
— Хех, да нет. Зачем мне заниматься такой ерундой? Я вступил в «Весёлый гроб» совсем недавно, и только духовно. Тогда и узнал этот фокус с параличом… А, ты мне надоел.
Каким-то механическим движением он встал и вновь поднял вверх меч.
— Ладно, хорош трепаться. Яд скоро перестанет действовать, так что пора кончать. Как я мечтал об этой минуте… ещё с той дуэли, каждую ночь…
Огонь полыхнул в его глазах, выпученных уже настолько, что они стали совершенно круглыми. Из искривлённого в улыбке рта высунулся кончик языка; Крадил даже привстал на цыпочках, готовясь рубануть мечом сверху вниз.
Прежде чем он ударил, я метнул дротик движением одного лишь запястья левой руки. Целился в лицо, чтобы урон был максимален, но из-за наложенного параличом штрафа к меткости промазал и попал Крадилу в левую руку. Его хит-пойнты чуть уменьшились, моё же положение стало совсем безнадёжным.
— Больно…
Крадил наморщил нос, уголки губ снова изогнулись вверх. Затем он воткнул кончик меча мне в правую руку и повернул его дважды, нет, трижды.
— Ар-р-р-р!..
Боли я не чувствовал, но неприятное ощущение от стимуляции нервов распространилось по всему моему телу, как и ощущение паралича. Всякий раз, когда клинок вгрызался мне в руку, мои хит-пойнты снижались, медленно, но верно.
Всё по-прежнему?.. Яд по-прежнему действует?..
Я стиснул зубы в ожидании того момента, когда моё тело наконец-то обретёт свободу. Длительность паралича зависит от силы яда — как правило, минут пять или около того.
Крадил вытащил меч и воткнул его мне в левую ногу. Неприятное ощущение онемения вновь растеклось по телу, и система безжалостно высчитала нанесённый урон.
— Ну как?.. Нравится?.. Как ты себя чувствуешь, зная, что скоро умрёшь?.. Скажи мне… Скажешь?.. — почти прошептал Крадил, вперившись взглядом мне в лицо. — Скажи что-нибудь, сосунок... Плачь, кричи, что не хочешь умирать…
Моя полоса хит-пойнтов укоротилась более чем наполовину и стала жёлтой. Паралич всё не проходил. Я ощутил, как по телу медленно, начиная с ног, разливается холод, словно сама смерть обдаёт меня ледяным дыханием.
Я много раз видел, как игроки умирают в SAO. Когда они рассыпаются на осколки и исчезают, у них у всех одно и то же выражение лица — словно они задают сами себе простой вопрос: «Я что, правда сейчас вот так вот возьму и умру?»
Скорей всего, глубоко в душе никто из нас не хотел принимать абсолютный закон этой игры. Мы просто-напросто не желали верить, что смерть в игре означает настоящую смерть.
В каждом из нас теплилась надежда: может, когда наши хит-пойнты падают до нуля и мы пропадаем, на самом деле мы просто возвращаемся в реальный мир. Разумеется, чтобы точно узнать, что произойдёт, нужно умереть самому. Если рассуждать в таком ключе, смерть окажется одним из способов выхода из игры…
— Эй, эй, скажи уже что-нибудь, я ведь тебя тут на самом деле убиваю.
Крадил вытянул меч из ноги и воткнул его на этот раз мне в живот. Хит-пойнты серьёзно просели и вошли в опасную красную зону. Но я это воспринимал отстранённо, словно всё происходило где-то в другом мире. Меня терзал меч, а моё сознание погружалось в темноту, словно его постепенно, слой за слоем обволакивала тяжёлая, толстая ткань.
Но тут — сильный страх стиснул моё сердце.
Асуна. Если я исчезну и оставлю её в этом мире, Асуна окажется в лапах Крадила и испытает такое же страдание, как и я. От этой мысли меня пронзила невыносимая боль, и я словно очнулся.