Что мы есть, чёрт возьми? Неужели мы просто кучка дурацких марионеток, послушно пляшущих на нерушимых нитках системы SAO? Система говорит «да», и мы живём, система говорит «нет», и мы умираем. И всё?
Моя полоса хит-пойнтов исчезла, словно в насмешку над моим гневом. Появилось фиолетовое сообщение: «Вы мертвы». Это был приказ бога — приказ умереть.
Меня пронзил ледяной холод. Чувства притупились. Я ощущал, как неисчислимые блоки кода разъединяют, расчленяют, разрушают само моё естество. Холод взобрался по шее и проник в голову. Осязание, слух, зрение — всё затуманилось. Моё тело начинало распадаться — превращаться в полигональные осколки, — прежде чем разлететься во все стороны…
Неужели я это допущу?
Я распахнул глаза. Я мог видеть. Пока ещё мог видеть. Я ещё мог видеть лицо Каябы, меч которого был погружён в мою грудь, и выражение изумления на этом лице.
Должно быть, ко мне вернулось ускоренное восприятие, и именно поэтому смерть моего аватара, обычно мгновенная, сейчас, казалось, не спешила. Края моего тела начали расплываться, то тут, то там от него отрывались и исчезали кусочки света. Но я ещё существовал. Я ещё был жив.
— Хи-и-йя-а-а!
Я кричал. Кричал и сопротивлялся. Системе. Абсолютному богу.
Асуна, звезда всего Айнкрада, ради моего спасения нашла в себе силы стряхнуть неизлечимый паралич и бросилась под удар, который невозможно было остановить. Как же я теперь мог умереть, палец о палец не ударив. Не мог, ни за что. Даже если смерть неизбежна я обязан был перед этим хотя бы…
Я сжал левую руку. Вернул себе свои чувства, словно подтянув их обратно за ниточку. Ощущение, что я держу что-то левой рукой, тоже вернулось. Оружие Асуны — я чувствовал её целеустремлённость. Я слышал, как она подбадривает меня.
Моя левая рука начала медленно двигаться. Её контуры менялись, всё время отлетали какие-то клочки. Но она не останавливалась. Мало-помалу она поднималась, пока душа кусочек за кусочком покидала меня.
Возможно, то была цена моего дерзкого сопротивления, но всё моё тело охватила невыносимая боль. Однако, стиснув зубы, я продолжал двигать руку вперёд. Какие-то несколько десятков сантиметров казались невероятно огромным расстоянием. Всё тело точно проморозило насквозь. Лишь левая рука продолжала ещё что-то чувствовать, хотя холод быстро охватывал и её. Я был словно ледяной статуей, от которой продолжали откалываться куски.
Но вот серебряно сверкающее остриё рапиры дошло наконец до груди Каябы. Тот стоял не шевелясь. Удивление исчезло с его лица, сменилось мягкой, мирной улыбкой.
Движимая отчасти моей волей, отчасти ещё какой-то непонятной силой, моя рука преодолела оставшееся расстояние. Каяба закрыл глаза и принял удар рапиры, беззвучно пронзившей его тело. Его полоса хит-пойнтов тоже исчезла.
Какое-то мгновение мы просто стояли, проткнув друг друга клинками. На остатках сил я заставил свою голову подняться и взглянул вверх.
Этого — достаточно?..
Её ответа я услышать не мог, но на миг мою левую руку окутало слабым теплом. И тогда наконец я отпустил своё тело, готовое уже разлететься на куски.
Проваливаясь в глубокую темноту, я чувствовал, как моё и Каябы тела одновременно рассыпаются на тысячи осколков. Знакомые звуковые эффекты от уничтожения двух объектов наложились друг на друга. Всё вокруг стремительно удалялось. Я расслышал слабые голоса, зовущие меня по имени. Это, наверно, Кляйн и Эгиль, подумал я. И в это мгновение механический голос системы возвестил:
«Игра пройдена — игра пройдена — игра…»
Глава 24
Придя в себя, я обнаружил, что нахожусь в каком-то ином мире.
Закатное небо словно пылало.
Я стоял на толстом хрустальном полу. Оранжевые облака неспешно проплывали под прозрачной плитой. Подняв голову, я увидел окрашенное закатом небо без конца и края. С удалением от меня оно меняло свой цвет — от ярко-оранжевого через кроваво красный к фиолетовому. Еле слышно шумел ветер.
Маленький хрустальный диск плыл в пустом, если не считать красно-золотых облаков, небе. И на краю этого диска стоял я.
Что это за место? Моё тело должно было исчезнуть, разбившись на осколки. Я всё ещё в SAO… или это уже загробный мир?
Я оглядел себя. Чёрный кожаный плащ, перчатки с длинными крагами, прочее снаряжение — всё было таким же, как перед моей смертью, только каким-то немного прозрачным. И не только снаряжение — открытые участки тела тоже сияли цветами заката, точно сделанные из дымчатого стекла.