«Как же с вами хлопотно…» — пробормотала она и собралась вновь уменьшиться в размерах для последующего бегства.
Вдруг она снова задумалась о светловолосом парне, молодом ученике стража. Почему именно эта единица привлекла внимание Кирито? Как наблюдатель, она очень хотела знать ответ. И именно поэтому, решила она, будет лучше, если этот парень сразится не с Юджио, а с Кирито.
Она отложила бегство из ящика на потом и притаилась в уголке. Вот бы изумился тот, кому пришло бы в голову поднять крышку ящика! Во всём мире человеческих единиц нет ничего похожего на это десятисановое создание.
Несколько минут она ждала во тьме. Дюжины участников вытянули свои жребии перед тем, как внутри появилась слабенькая на вид рука с окном Стейсии, принадлежащим тому самому ученику. Ладонь принялась нервно ворошить шарики, и тогда она подбросила ему синий. Тот ничего не заподозрил и схватил шарик. Она медленно выдохнула, вновь уменьшилась в размерах и запрыгнула в рукав следующей руки.
Там она добралась до стула комнаты ожидания, затем спрыгнула на пол и, слегка рискуя, пробежала прямо к подошвам парней, сидящих на заднем ряду. Вскарабкалась по несколько обветшалым кожаным ботинкам, поднялась по спине синей рубашки до спускающихся к затылку чёрных волос. Вскоре она вернулась на уже привычное место рядом с чёлкой и снова выдохнула.
С какой стороны ни посмотри, подтасовка результатов жребия в обязанности наблюдателя никак не входит. Если об этом узнают её хозяева, то вполне могут сделать ей выговор.
«Нет, — сказала она себе, — я разделила Кирито и Юджио просто потому, что так за ними удобнее наблюдать, и столкнула ученика стража с Кирито только затем, чтобы получить больше информации. Я приняла эти решения вовсе не потому, что мои мысли отклонились от задания. И я совершенно точно не подумываю вмешаться заклинанием в ход битвы против ученика стража, если тот всё-таки решит пойти на какую-нибудь подлость в отношении Кирито».
Часть 4
Как только «Возвещающие время колокола» церкви Заккарии сыграли мелодию полудня, зрительские трибуны наполнились громкими возгласами.
Под рукоплескания и хлопки дым-травы на арену двумя колоннами вышли пятьдесят шесть участников турнира. Колонна Юджио свернула направо, к восточной сцене, а колонна Кирито — налево, к западной. Две группы по двадцать восемь человек встали стройными шеренгами на своих сценах и дружно поклонились семье наместника Заккарии, сидевшей в ложе южной трибуны.
Келгам Заккарит, действующий правитель города, зачитал довольно-таки длинную речь. Наконец он вернулся на своё место под краткие аплодисменты изнывающих от нетерпения зрителей, и турнир начался. Впрочем, первым шёл отборочный этап, в результате которого в каждой сетке должно было остаться по восемь человек. Участники выходили на сцены в соответствии с номерами на шариках и демонстрировали фехтовальные приёмы, используя турнирный меч.
Выступление состояло из определённой связки нескольких приёмов, каждый с чётко заданными движениями меча, рук и ног. Соревнующихся оценивали по точности, уверенности и изяществу движений.
Она следила за тренировками мальчиков пять месяцев, и если Юджио справлялся с ними на ура, то в Кирито она самую малость сомневалась. Да, он умудрился сочинить загадочный айнкрадский стиль, но все приёмы показательного выступления относятся к заккаритскому. К тому же судят выступление капитан стражи Заккарии и важные шишки из администрации города. Едва ли они проявят снисхождение к подозрительным чужакам, проникшим на турнир.
Поэтому она следила за отборочным этапом, затаив дыхание. На восточной сцене объявили номер Юджио. Он, как обычно, немного побледнел, но в самый ответственный момент не струсил: поднялся на сцену, поклонился и без малейших колебаний вынул меч из ножен.
Каждый приём занимал около десяти секунд, а в целом выступление длилось немногим больше полутора минут. Всё это время Юджио двигался с изяществом танцора и ни разу не ошибся. И всё благодаря не только постоянным тренировкам, но и запредельному уровню объектных полномочий. Наверняка турнирный меч казался ему лёгким, как веточка.
Не деревенский стражник и не ученик городского стража, Юджио тем не менее удостоился самых громких оваций среди всех участников, которые уже успели выступить. Судьи тоже не стали портить картину: вряд ли им было приятно оценивать подозрительного выскочку выше некоторых матёрых стражей, но правила турнира требовали беспристрастной оценки, и они не могли их нарушить. Другое дело имперская знать, на которую местечковые ограничения не распространяются, однако в этом городе знатный человек был только один — наместник Келгам Заккарит, аристократ пятого ранга, и он, к счастью, в число судей не входил.