— Тебя не устраивает ничья против Ливантина?
— Н-нет-нет, разумеется устраивает.
Когда я замотал головой, Лина, к моему удивлению, хихикнула, а затем шепнула мне на ухо:
— Речь не о том, выиграл ты или проиграл. Увидев, как ты сражаешься, я усвоила для себя важный, очень важный урок. Теперь я искренне горжусь тем, что унаследовала сэрлутский стиль. И тем, что ты мой подопечный. Я так рада!
Лина ещё раз хлопнула меня по плечам и выпрямилась, однако улыбка не покинула её губ.
— До отбоя ещё есть время. Почему бы нам не отметить твой успех у меня в комнате? Можешь позвать Юджио. И, так уж и быть, сегодня я разрешаю прийти даже его наставнику.
Я расплылся в улыбке, кивнул в ответ, затем повернулся к Юджио и указал пальцем в сторону выхода. Когда они с Голгороссо зашагали вдоль трибун, мы с Линой пошли следом по всё ещё тёплым доскам.
Отчасти я предвкушал, что сейчас увижу потайной винный погребок Лины, а затем буду слушать бесконечные рассказы Голгороссо об истории фехтования. Но по большому счёту всё же недоумевал:
«В состязании-наказании можно признать поражение?!»
Я так увлёкся этими мыслями, что выразительные взгляды Райоса и Гумберта не вызвали у меня никаких подозрений.
Часть 6
Летающая крепость Айнкрад тоже была богата на всевозможные разновидности пива и вина. Однако в том мире опьянеть было невозможно в принципе, даже если в одиночку осушить целую бочку самого ядрёного пойла. Тела игроков лежали в больницах на гелевых кроватях, так что в них не могло попасть даже капли этанола.
К моему удивлению, в этом мире алкоголь работал как надо. Другими словами, здесь можно напиться по-настоящему. Скорее всего, система вводит флактлайт в «опьянённое» состояние при помощи специальных сигналов, но, судя по всему, во время разработки этой части жестокого экспериментального мира у создателей в кои-то веки проснулась совесть, и они добавили только один вид опьянения: «жизнерадостность без потери рассудка». Здесь не бывает унылых и буйных пьяниц, никто по пьяни не нарушает законы.
Но поскольку я не знал, действуют ли эти ограничения на меня, то решил перестраховаться, и в ходе праздника, устроенного в комнате Лины в честь моей ничьей, выпил всего два бокала вина. Удержаться было непросто: по такому поводу наставница достала из закромов вино столетней выдержки, и даже я, ничего в вине не понимающий, невольно восхитился его вкусом вслух.
Юджио и Голгороссо тоже пришли отмечать. Вместе мы вспоминали ушедший год, гадали, что случится на выпускных и переводных экзаменах, и даже обсуждали тонкости разных стилей и фехтования в целом. Я и глазом моргнуть не успел, как у нас с Юджио осталось всего пятнадцать минут, чтобы вернуться в своё общежитие.
Тоскливо попрощавшись с элитными курсантами, мы с напарником ушли к себе в корпус. Поскольку Юджио за это время протрезветь не успел, я оставил его в комнате, а сам пошёл в западный двор. Конечно, сегодня нерабочий день, но полить зефилии я всё-таки должен. Я спустился со второго этажа и открыл дверь.
Пока я укладывал Юджио и снимал с себя меч, погасли последние лучи заката. На улице воцарилась ночь.
Я закрыл глаза, глубоко вдохнул вечерний воздух, полный запаха цветущих анемонов… и почти сразу нахмурился. Помимо благоухания цветов я почуял и что-то ещё — резкий, устойчивый животный запах. Более того, я узнал его. В последний раз я сталкивался с ним вчера за ужином, однако здесь его быть не должно.
Я распахнул глаза и вгляделся в противоположную сторону разделённого на четыре части двора. В полумраке проступили две фигуры. Обе, как и я, были одеты в серые формы младших кадетов, но с расстёгнутыми на груди пуговицами, чтобы их хозяева могли красоваться яркими, блестящими сорочками. Переливающаяся красная сорочка принадлежала Райосу Антинусу, а жёлтая, словно светлячок, — Гумберту Жижеку.
За клумбами ухаживают не они, и мне трудно поверить, что они интересуются цветами. Я растерянно подумал, зачем они пришли сюда, и у меня появилось нехорошее предчувствие. Я застыл, сделав лишь шаг от западной двери общежития. Райос и Гумберт подошли поближе и остановились в метре от меня.
— О-о, надо же. Вы как раз вовремя, кадет Кирито, — вкрадчиво и в то же время зловеще произнёс Райос. — Мы как раз собирались отправиться на ваши поиски. Вы изрядно сэкономили нам время.
В ответ на эти слова Гумберт за спиной Райоса испустил нервный, истеричный смешок. Я посмотрел на него, затем снова на Райоса.
— Чего надо? — тихо, но грубо спросил я.
Гумберт поморщился, но Райос осёк его взмахом руки и ответил: