Причина этого либо в том, что здесь ничто не угрожает обнулить мою Жизнь — местный аналог хит-пойнтов… либо в том, что время тут течёт гораздо быстрее, чем в реальности.
Когда я работал на загадочный стартап под названием «Рэс», мне сказали, что FLA (функция ускорения флактлайтов в STL) сжимает время не более чем в три раза. Сейчас я почти уверен, что меня обманули. По некоторым обрывочным сведениям я установил, что коэффициент FLA может достигать тысячи. Если я прав, то в реальности за эти два года прошло лишь восемнадцать часов. Скорее всего, из-за ощущения полной безопасности вкупе с чудовищным ускорением дни кажутся мне короче, чем на самом деле.
Хотя…
Возможно, есть и третья причина.
Мне… нравилось жить в этом мире, особенно в академии, где я мог проводить время с Юджио, Сольтилиной, Ронье и Тизе. А ведь в академию я поступил и оттачивал навыки мечника только затем, чтобы поскорее покинуть этот мир. В глубине души я молился, чтобы эти весёлые дни продолжались вечно, поэтому время текло быстрее.
И раз так, то я — предатель. Я предал всех, кто волнуется за меня в реальном мире, — Асуну, Сугу, Синон…
И вот моё наказание за предательство: жизнь в академии закончилась кровью, меня связали и заточили под землёй, где нет солнца…
Я с трудом вышел из раздумий и сел на кровати. Глухо лязгнула цепь, прикреплённая к моему правому запястью. Вскоре из тьмы рядом со мной послышался низкий шёпот:
— Проснулся, Кирито?
— Ага… давно уже. Прости, я тебя разбудил? — спросил я так же тихо, чтобы не услышал тюремщик.
— Какое там, я вообще не спал, — послышался насмешливый ответ. — Это ты какой-то ненормальный: бросили в темницу, а ты в первую же ночь захрапел.
— Это второй секрет айнкрадского стиля: есть возможность — спи, — отмахнулся я придуманным наспех «правилом» и посмотрел по сторонам.
Однако глядеть было не на что: царил кромешный мрак, лишь из будки тюремщика в конце коридора по ту сторону решётки пробивался тусклый свет. Сильно сощурившись, я смог разобрать очертания Юджио, сидящего на соседней кровати.
Разумеется, я уже давным-давно освоил простое священное заклинание, с помощью которого можно зажечь любую подвернувшуюся палку, но в темнице на всякий случай все заклинания подавляются.
Хоть я не видел лица Юджио, но примерно догадывался, где он находится. Поборов некоторые сомнения и повернувшись к нему, я спросил:
— Ну как… успокоился?
По моим внутренним ощущениям, сейчас примерно три часа ночи. В темницу нас бросили вчера днём, а события, приведшие к нашему аресту, произошли ещё на день раньше. В общей сложности не прошло и тридцати пяти часов с тех пор, как Юджио нарушил Кодекс Запретов, отрубив руку Гумберту Жижеку «Голубой розой», а затем увидел, как из-за полного разрушения разума погиб Райос Антинус. Трудно было выразить словами, каким потрясением стала для него эта сцена.
Повисло долгое молчание. Наконец я услышал слабый голос:
— Ты знаешь… такое чувство, что всё было во сне… И то, что я поднял меч на Гумберта… и то, что Райос так…
— Не убивайся из-за этого. Сейчас надо думать, как быть дальше, — кое-как нашёл я, что сказать притихшему Юджио.
Хотел похлопать его по спине, но цепь не позволяла дотянуться до соседней кровати.
— Знаю. Не волнуйся за меня, — донёсся тихий ответ верного друга, и я вздохнул.
Не Юджио отрубил руки Райосу Антинусу, а я. Мы вполне могли успеть остановить кровь и спасти его от смерти, но, когда Райос пытался выбрать между собственной Жизнью и Кодексом Запретов, его мысли вошли в бесконечный цикл и в конце концов разрушили флактлайт.
Разумеется, я ощущал свою вину: так или иначе, а лишил жизни человека из Андерворлда. Но с другой стороны, два года назад я уже убил двух гоблинов, чтобы спасти Сельку, ученицу Азарии, а ведь у них были такие же искусственные флактлайты, как у Райоса. Позволив сейчас своей совести терзаться, я бы оскорбил память вождя гоблинов — в некотором смысле куда более достойного бойца, чем Райос.
И всё-таки кое-что не давало мне покоя.
Я предположил, что истинная цель компании «Рэс» и Сэйдзиро Кикуоки, администраторов Андерворлда, — создать настоящий искусственный интеллект.
Искусственные флактлайты уже обладают разумом и эмоциями людей из реального мира. Я видел в них только один изъян — слепую веру в законы. Но Юджио победил её, когда поднял «Голубую розу» на Гумберта, чтобы спасти Тизе и Ронье. Другими словами, он сломал последнюю преграду и стал истинным искусственным интеллектом.