— О-о, хорошенько, говоришь?
Я решил не отвечать на двусмысленности Юджио и стал постепенно раскручивать цепь. Разумеется, она была гораздо короче кнута, но 38-й класс приоритета наверняка сгладит этот недостаток. «Когда бьёшь кнутом, думай не о своей руке, а о тяжести кончика», — вспомнил я слова Лины, резко отвёл цепь назад, подождал, пока она почти полностью вытянется, и что было сил размахнулся.
— С-сэй!
Серая змея пронеслась в воздухе и попала точно в место пересечения двух толстых прутьев — во тьме ослепительно вспыхнули искры.
Решётка с оглушительным грохотом вылетела из рамы, врезалась в решётку камеры напротив и упала на пол. Если бы там был узник, он бы наверняка решил, что это Солус снизошла покарать его.
Я задержал дыхание, чтобы не глотать поднявшуюся пыль, и выскочил в коридор. Как ни крути, на такой шум тюремщик в котелке на голове просто обязан выскочить. Не думаю, что он может тягаться с рыцарями единства, но всё же не хотелось бы сражаться, пока у меня в руках только цепь, играющая роль кнута.
Я насторожённо вгляделся вдаль, однако секунды шли, а никто не появлялся. Увидев, что Юджио тоже вышел из камеры, я быстро прошептал:
— Возможно, он затаился и ждёт. Будь осторожен!
— Ладно.
Мы кивнули друг другу и побежали, стараясь не шуметь, — хотя, казалось бы, после такого должно быть уже всё равно.
Пока нас вели сюда, я успел разглядеть, что подземная тюрьма Церкви Аксиом состоит из восьми коридоров, расходящихся из центра, словно спицы колеса. В коридорах по четыре темницы с каждой стороны. Если учесть, что все темницы рассчитаны на двух узников, в тюрьме могут содержаться 128 человек, хотя мне слабо верится, что за всю историю тюрьмы в ней когда-нибудь заканчивались свободные места.
Там, где коридоры сходились — так сказать, в «оси колеса», — находилась маленькая будка тюремщика и винтовая лестница, ведущая на поверхность. Надеясь увернуться от атак тюремщика и взбежать по лестнице, я остановился перед входом в будку и всмотрелся вдаль.
Лампа на стене будки тускло освещала пространство: вроде бы всё было спокойно. Но я не сомневался, что тюремщик притаился за поворотом, держа наготове какое-нибудь жуткое оружие.
— Слушай, Кирито!
— Ш-ш!..
— Нет, ты послушай.
Пока я силился отыскать в полумраке тюремщика, Юджио стал тыкать меня в плечо. Пришлось обернуться.
— Чего тебе?
— Ты не слышишь? Кто-то храпит.
— Что?..
Я затаил дыхание — и действительно, откуда-то доносился мерный, легко узнаваемый гул.
Я посмотрел на Юджио, покачал головой и пошёл вперёд.
Пройдя до конца коридора (и не обнаружив за поворотом даже крысы), я оказался в круглом зале, через центр которого шла каменная колонна диаметром метров пять. Полость внутри играла роль спальни тюремщика… и оттуда раздавался храп.
Внутрь вела железная дверь с маленьким окошком вверху. Мы бесшумно подкрались к двери и, касаясь друг друга щеками, заглянули внутрь.
В самом центре круглого помещения стояла кровать, почти такая же, как у нас в темнице, и на ней лежал огромный, похожий на бочку тюремщик. Жестяное забрало шлема-котелка, который он не удосужился снять, подрагивало от гулкого храпа.
Казалось бы, надо поскорее бежать, пока есть возможность, но я невольно задумался о поведении тюремщика. В этой тюрьме почти не бывает узников, и всё же он годы… а может, десятилетия, сторожит её, ведь в этом мире все люди, за исключением особенно знатных, в десять лет получают Призвание от местных властей. Бросить его на полпути по собственной воле нельзя.
Каждый день он просыпается в тёмном подземелье от еле слышного звона колоколов, расхаживает вдоль пустых камер, дожидается очередного звона, снова ложится спать. Изо дня в день повторяя одно и то же, тюремщик настолько привык к своей работе, что сейчас не отреагировал даже на оглушительный грохот.
На стене будки висело множество разнообразных ключей, один из них наверняка избавил бы нас с Юджио от браслетов… Я отступил, решив, что ради этого не стоит будить тюремщика и сражаться с ним.
— Пошли, — бросил я.
— Ага… пошли!
Кажется, Юджио тоже о чём-то думал. Мы отошли от двери, добрались до начала винтовой лестницы и больше не оборачивались.
Часть 2
Когда нас вели вниз, винтовая лестница показалась мне очень длинной, однако сейчас мы взлетали по ней так, что уже через несколько минут повеяло свободой. Исчез запах плесени, сырые камни под ногами и на стенах сменились гладким блестящим мрамором.
Наконец впереди забрезжил свет, затем показался прямоугольный проём, и мы с Юджио ринулись прямо к нему, совсем забыв об осторожности. Вырвавшись на поверхность, мы жадно вдохнули свежий воздух.