Атака была огненной? Но луч рапиры Фанацио казался белоснежным до голубизны. Юджио никогда в жизни не видел огня такого цвета.
Рыцарь исключительно грациозно повернулся и наставил остриё рапиры на корчащегося Кирито.
Снова вылетел луч и тихо прошипел в воздухе. Если бы Кирито в последний миг не отпрыгнул влево, атака прошла бы сквозь его ногу. Вместо этого луч попал в мраморный пол — и вновь последовал небольшой взрыв. Когда погасла вспышка, Юджио увидел ямку в раскалённом докрасна камне.
— Не может… быть!.. — Юджио не сразу понял, что хриплый, срывающийся голос принадлежал ему самому.
Центральный собор построен из белого мрамора высочайшего качества, из него же сделаны нетленные стены, крест-накрест проходящие через Центорию. Никакое пламя не способно ему навредить. Даже Дюсольберт, вооружённый «Пылающей золой», сжёг только ковры.
Другими словами, если лучи Фанацио действительно огненные, то «Полное подчинение» этого рыцаря гораздо сильнее, чем у Дюсольберта. А значит, пропущенный выстрел мог стоить Кирито почти всего запаса Жизни.
Юджио ощутил ледяную хватку страха. Он молча смотрел, как Кирито беспорядочно скачет из стороны в сторону, ни на секунду не останавливаясь. Рапира Фанацио неотступно преследовала его и одну за другой выжигала ямы в полу.
Но что самое страшное, лучи Фанацио не требовали ни зарядки, ни движений, ни подготовки. Возможно, Юджио чего-то не видел, но он никак не мог предугадать, когда из острия небрежно направленной рапиры вырвется следующий луч. Конечно, «Морозная чешуя» тоже была дальнобойной, но по сравнению с этим орудием божественный артефакт Эльдриэ казался безобидной игрушкой.
Фиолетовый рыцарь продолжал преследовать Кирито своими бесконечно плавными, почти танцевальными движениями. Четвёртый выстрел, пятый, шестой. Кирито упрямо уворачивался, благодаря ловкому натренированному телу и звериным инстинктам.
Но на седьмом луче смертоносная погоня закончилась.
Шипящий луч зацепил в воздухе правую ступню Кирито. Напарник Юджио потерял равновесие и ударился плечом об пол. Он сразу же поднял голову, но рапира Фанацио уже смотрела чуть ниже чёрной чёлки.
— Ки…
Юджио захотел выкрикнуть имя друга и тут наконец-то заметил, что его рот ожил. Сейчас он мог говорить достаточно ясно для того, чтобы прочитать заклинание.
Юноша не стал кричать, просто собрался с силами и заговорил тихим голосом, так, чтобы его услышали богини, но не рыцари:
— Систем колл…
Он знал Кирито и верил, что тот выкрутится самостоятельно. А раз так, Юджио остаётся лишь одно — исполнить просьбу и подготовить «Полное подчинение», чтобы потом включить его по просьбе напарника.
Неподвижная смертоносная рапира некоторое время смотрела на Кирито, будто дразня его. Наконец тишину нарушил глухой голос Фанацио:
— У меня есть дурная привычка пустословить в подобные минуты. Командир рыцарей уже сотню лет жалуется на это, но… Мне каждый раз так жалко смотреть на вас. У каждого врага, сражённого «Пронзателем небес», одно и то же недоумение в глазах. Ведь и ты не понимаешь, что за приём так легко одолел тебя?
Тем временем четвёрка младших рыцарей уже залечила свои раны и выстроилась за спиной Кирито на почтительном расстоянии, отрезая ему путь к отступлению. Но так как Кирито теперь не мог ничего сделать, речь Фанацио могла затянуться, поэтому Юджио стал читать заклинание ещё осторожнее. Не хватало только глупо ошибиться в каком-нибудь слове и всё испортить.
— Узник, поскольку ты жил в столице, то наверняка знаешь, что такое зеркало.
Кирито не ожидал от Фанацио таких слов. Сквозь боль на лице проступило недоумение.
Зеркало.
Конечно, Юджио знал, что это такое. У его семьи в Рулиде ничего подобного не было, зато по небольшому зеркалу стояло в каждой комнате элитных курсантов академии. Это удивительное приспособление отражало смотрящегося, причём куда лучше, чем водная гладь или стальная пластина. Правда, Юджио в него почти не глядел — ему всегда казалось, что он похож на слабака.
Фиолетовый рыцарь хладнокровно продолжал, не сводя с Кирито острия готовой к выстрелу рапиры:
— Зеркала изготавливают из расплавленного серебра, которым заливают стеклянную пластину. Это дорогое изделие, почти неизвестное тем, кто живёт за пределами столицы. Суть инструмента в том, что он отражает обратно почти все лучи Солус. Понимаешь, что это значит? Место, в которое попадёт отражённый свет, будет нагреваться вдвое быстрее. Сто тридцать лет тому назад госпожа Первосвященница приказала собрать все серебряные изделия Центории, в том числе монеты, и поручила стеклодувам сделать из них тысячу зеркал. Она сказала, что попробует создать «Боевую машину» — это какое-то боевое заклинание, которое не нужно читать. Тысячу зеркал расставили полукругом во дворе Центрального собора. В точке, где сошлись лучи, вспыхнуло белоснежное пламя. Всего за несколько минут оно испепелило камень размером с человека.