Пока Юджио смотрел на битву, выходящую за пределы возможного, его кожа покрывалась мурашками, а глаза наполнялись слезами.
С самых первых дней изучения фехтования под чутким руководством Кирито Юджио представлял себе, как должна выглядеть вершина айнкрадского стиля, и прямо сейчас он смотрел на неё. Он увидел не отточенные до совершенства шаблонные приёмы, а красоту стремления одолеть врага любой ценой.
Фанацио провела серию из пяти колющих ударов, а Кирито — из пяти рубящих. Клинки несколько раз столкнулись в воздухе, отлетели в разные стороны, и тогда мечники изо всех сил обрушили свои орудия сверху вниз.
— Рья-а-а-а!
— Сэа-а-а-а!
Меч и рапира схлестнулись, пустив ударную волну такой силы, что жар докатился даже до Юджио. Чёрные волосы Кирито и Фанацио растрепало, лезвия заскрипели.
Во время последнего удара мечники поменялись местами, и Юджио наконец-то увидел настоящее лицо Фанацио.
У него перехватило дух при виде этих прекрасных плавных черт — будто Юджио смотрел на святую деву из детских сказок. Гладкая кожа цвета сильно разбавленного молоком чая ну никак не могла принадлежать женщине старше двадцати пяти. Изогнутые дугами брови и длинные ресницы были такими же чёрными, как и волосы, зато глаза — светло-карими, почти золотистыми. Тонкая переносица намекала на восточное происхождение. Линия подбородка шла нежной дугой и словно излучала мягкость. Завершали картину маленькие, слегка подкрашенные губы.
Теперь на лице Фанацио уже не было прежнего гнева. Вместо него Юджио разглядел печальную решимость.
— Да, теперь я понимаю, — проговорила Фанацио приятным тихим голосом, продолжая скрещивать клинки. — Узник, ты действительно отличаешься от всех, с кем я сражалась прежде. До тебя ни один мужчина не пытался биться на равных, увидев моё омерзительное лицо.
— Омерзительное, говоришь? Тогда для кого ты расчёсываешь волосы и красишь губы? — как всегда дерзко спросил Кирито.
Фанацио в ответ слегка улыбнулась и тихо сказала:
— Больше сотни лет я жду, когда мой возлюбленный потребует от меня не фехтовать лучше и не убивать больше, а что-нибудь ещё… Поэтому когда меня, сгорающую от нетерпения под железной маской, разгромила в пух и прах ещё более молодая, ещё более прекрасная девушка, которая появилась у нас совсем недавно и ничуть не стесняется показывать своё лицо, мне, разумеется, захотелось хоть немного прихорошиться.
Девушка ещё прекраснее и ещё сильнее Фанацио…
Юджио вздрогнул от одной только мысли о том, что в этой башне есть противник ещё опаснее, но он тут же понял, о ком говорила Фанацио. Есть один рыцарь единства, который получил эту должность недавно, не носит шлема и обладает такой невероятной скоростью, что одолел Юджио за один удар. Имя ему — Алиса Синтесис Сёрти.
Наверняка Кирито пришёл к тому же выводу, но не подал виду и продолжил:
— Что для тебя самое важное? Если рыцари единства существуют лишь затем, чтобы исполнять приказы Первосвященницы, то зачем им душа, способная на любовь и ревность? He знаю, кто твой избранник, но если ты уже сотню лет безответно любишь его… то ты такой же человек, как и я. А я сражаюсь против Церкви и Первосвященницы как раз затем, чтобы обычные люди вроде тебя и меня могли любить и жить нормальной жизнью!
Его слова глубоко поразили даже Юджио. Кто бы мог подумать, что внешне невозмутимый Кирито на самом деле задумывается о таких вещах! В то же время Юджио услышал в голосе напарника оттенок такой боли, будто он сам себе противоречил.
На миг Фанацио поморщилась.
Юджио вперился взглядом в глубокую борозду на её лбу, надеясь, что Фанацио попытается отвергнуть модуль набожности, однако на этом реакция рыцаря второго ранга исчерпала себя.
— Наивное дитя… Ты даже не представляешь, какая катастрофа ждёт этот мир, если Церковь утратит власть! День за днём армии Дарк Территори растут, и всё, что нас от них отделяет, — один горный хребет. Да, ты действительно силён. И ты совсем не тот коварный захватчик, каким тебя описывал Верховный старейшина. И всё же ты крайне опасен, ведь способен сломить волю рыцарей единства не только мечом, но и словом. Моя любовь — сущая ерунда в сравнении с важнейшим долгом каждого рыцаря единства, защитой мира людей, — объявила Фанацио, глядя на Кирито строгими, преодолевшими сомнения глазами.