— Гх… мгх-х-х…
Пока цвет лица Чуделкина менялся с багрового на почти чёрный, Алиса добивала:
— Хотя она и без этого на грани исчезновения. Ни оставшиеся десять рыцарей, ни их драконы не могут сражаться вечно, но в соборе не осталось никого, кто мог бы их заменить. Или, Чуделкин, ты хочешь сам отправиться в Дарк Территори, чтобы сражаться против бесстрашных чёрных рыцарей?
После этих её слов я слегка потупил взгляд. Это мы с Юджио травмировали рыцарей, которые могли бы заменить дежурных: Эльдриэ, Дюсольберта, Круг четырёх мечей и так далее.
Но не успел я толком опустить голову, как Чуделкин не выдержал и взорвался:
— Мхо-о-о-о-о-о-о! К-к-как ты смеешь! Может, ты ещё думаешь, что победила меня, малявка-а-а-а?! — Шут закатывал такую истерику, что у него разве что пар из ушей не валил. — В наказание за все эти непростительные оскорбления! После сброса ты отправишься в горы сразу на три года-а-а! А ещё перед этим станешь моей игрушкой, и я с тобой столько всего сделаю!!!
Скрипучие визги Чуделкина, вступившего в словесную перепалку с Алисой, затихли, как только у него за спиной послышался задумчивый голос Администратор:
— Хмм…
Кровь мигом отхлынула от лица Верховного старейшины, и он застыл истуканом.
Тем временем Первосвященница взглянула на Алису и слегка наклонила голову:
— Как ни посмотри, твоя логическая область работает без ошибок. Модуль набожности тоже не отключился. Выходит, ты… сумела самостоятельно отключить добавленный им код восемь-семь-один? Причём не из-за эмоционального всплеска?
«О чём она говорит? Кем добавленный? Что за код восемь-семь-один?»
Я поморщился, не сумев расшифровать слова Администратор.
Но сребровласая девушка не торопилась раскрывать всей правды. Она подняла правую руку, смахнула волосы с плеча и сменила тон:
— Впрочем, я всё равно не узнаю правильный ответ, пока не проведу анализ. Итак, Чуделкин… Я великодушная госпожа и поэтому дарю тебе шанс восстановить утраченное доверие. Используй свою силу, чтобы заморозить эту троицу. Что касается Жизни… Пожалуй, можешь оставить им по одной пятой запаса.
Закончив, Администратор слегка пошевелила указательным пальцем на правой руке. На моих вытаращенных от изумления глазах кровать, на которой она стояла, вдруг начала медленно вращаться.
Десятиметровая постель с грохотом ввинчивалась в пол. Верещавший совсем рядом Чуделкин взвизгнул и отпрыгнул.
Следом за кроватью в пол убрался балдахин, оставив лишь круг на фоне ковра. Через секунду Первосвященница вышла из круга.
Вдруг мне в голову пришла мысль, и я посмотрел под ноги. В этот момент подъёмник, доставивший нас сюда, тоже казался начерченным на полу кругом. Подумав, что в комнате могут быть и другие выдвижные элементы, я посмотрел по сторонам, но заметил только ещё один небольшой круг на противоположной стороне возле стены. Что оттуда вылезет — невозможно даже представить.
После того как исчезла кровать, верхний этаж собора показался мне на удивление просторным. Идеальный круг, ограниченный безупречно прозрачными стёклами и золотыми колоннами, держащими сводчатый потолок. На потолке — искусное изображение легенды о сотворении мира, инкрустированное похожими на звёзды кристаллами.
Что меня несколько удивило, так это золотые мечи, прикреплённые спереди к каждой из колонн. Самые маленькие имели около метра в длину, большие достигали трёх, но у всех были такие крошечные рукояти, что, даже оторвав меч от колонны, сражаться им было нельзя. К тому же у них, похоже, не было режущей кромки.
Как бы там ни было, лишённый каких-либо укрытий сотый этаж собора — крайне неудачное место для борьбы с заклинателями. Придя к такому выводу, я тут же переместил вес тела на правую ногу, готовясь броситься в бой до того, как Чуделкин начнёт читать заклинание.
Но я не успел: стоящая впереди Алиса покачала головой:
— Просто бежать вперёд слишком опасно. Как и госпожа Первосвященница, он владеет заклинанием, которое может пленить нас, если мы притронемся к нему. Я уверена, она отправила Чуделкина вперёд, чтобы отвлечь внимание и коснуться нас.
— Да, кстати… — вдруг напряжённым шёпотом произнёс Юджио после долгого молчания. — Я уже заметил, что Первосвященница не пытается убить меня, хоть и может. А когда Верховный старейшина обращал Беркули в камень, он сначала вскарабкался на него.