— Ша-а-а-а! — грозно прошипела огромная, метра два в длину, паучиха, сверкая всеми четырьмя глазами.
Даже сейчас в холке она была вдвое ниже голема, зато всё её тело покрывал крепкий панцирь, в то время как враг состоял только из мечей. Лунный свет придавал блестящей чёрной броне золотой отлив; загнутые когти на лапах сверкали, словно кристаллы.
Передние лапы были особенно длинными, а когти на них напоминали кинжалы. Шарлотта занесла правую переднюю лапу и ударила голема по левой ноге.
Комнату сотряс мощный металлический грохот, словно от столкновения огромных клинков. Ослепительный сноп оранжевых искр выхватил из тьмы фигуру бегущего Юджио. Но он бежал не к голему. И даже не ко мне с Алисой.
Мой напарник со всех ног бежал к мраморному диску в южной части комнаты. Он собирался вонзить нож в подъёмник, как велела ему Шарлотта.
Тем временем за его спиной «Сорд голем» от удара паучихи покачнулся, но без труда оправился и занёс правую руку-клинок. По всей видимости, он уже признал во внезапно появившейся Шарлотте полноценного противника. Камни-глаза сверкнули голубым — и правая рука со свистом обрушилась.
Шарлотта в ответ ударила передней левой лапой.
Золотистый меч встретился с чёрным кристаллическим когтем, вызвав ещё одну ударную волну, — даже моё тело вздрогнуло, когда она прокатилась по полу.
Удары «Сорд голема» с лёгкостью отшвырнули и меня, и Алису, но Шарлотта устояла. Правда, для этого ей пришлось подогнуть все шесть задних лап.
Бойцы застыли на месте и, пытаясь перебороть друг друга, давили изо всех сил. Лапы и панцирь Шарлотты прогнулись под чудовищным весом. Три клинка правой руки голема скрипели возле сустава.
Силовое противостояние продлилось секунды три. Затем послышался глухой звук, с которым сломалась левая передняя лапа Шарлотты. Из перелома, окрашивая чёрный панцирь, выплеснулась молочно-белая жидкость.
Но паучиха не сдалась и выбросила вперёд правую переднюю лапу. Она целилась в щель между тремя клинками, составляющими хребет голема, — туда, где мерцал фиолетовый свет модуля набожности.
Коготь чёрной молнией устремился вперёд, но, когда уже казалось, что сейчас он поразит уязвимое место голема, вдруг ожили рёбра, состоящие из четырёх клинков с каждой стороны. Они щёлкнули, как гильотина, и разрубили пополам правую лапу Шарлотты. Вновь выплеснулась жидкость.
Рёбра неспешно раскрылись, и истерзанные останки лапы свалились на пол. Глаза голема мигнули так, будто он насмехался над противником, уверенный в победе.
Однако боевой дух Шарлотты не сломила даже потеря передних лап. Она испустила ещё один клич и прыгнула вперёд, раскрывая полную коротких мощных клы ков пасть.
Но укусить ей не удалось. Нога голема на неподвластной глазу скорости метнулась вверх, отрубая Шарлотте ещё две левые лапы. Паучиха потеряла равновесие и рухнула на пол.
«Хватит… Беги!» — попытался я закричать.
Мне так и не выдалась возможность поговорить с Шарлоттой лично, но она всегда присматривала за мной. Когда Райос и Гумберт сорвали зефилии, которые я выращивал во дворе общежития, она обратилась ко мне и сказала, что их ещё можно спасти. И это несмотря на то, что Кардинал приказала ей только наблюдать за мной. Она не должна была ввязываться в эту безнадёжную битву и жертвовать собой ради нескольких секунд.
«Беги!» — снова попытался прокричать я, но не мог выдавить из себя ни звука.
С трудом поднявшись на четырёх уцелевших лапах, Шарлотта вновь пригнулась, готовясь к очередному отчаянному наскоку.
Но её опередила левая рука голема. Описав в воздухе красивую дугу, она вонзилась в тело паучихи, обрушившись на него точно сверху.
— А… — покинул моё горло звук, слишком тихий, чтобы называться криком.
Именно тогда внезапная фиолетовая вспышка застлала мой взор.
Я уже видел этот свет, когда пытался спасти Фанацио с помощью ножа Кардинал. Как и в тот раз, свет состоял из строчек убористого текста на священном языке.
Держу пари, это Юджио добежал до подъёмника и вонзил в него нож. Не знаю, чем это закончится, но главное — Юджио не растратил попусту время, выигранное самоубийственной атакой Шарлотты.
Световая завеса постепенно затухала, а чёрная паучиха продолжала скрести лапами по ковру, пытаясь оторвать от пола изувеченное тело. Затем правая рука голема с влажным звуком вышла из паучьего брюшка, и Шарлотта бессильно рухнула в белую лужу.
Паучиха из последних сил посмотрела на подъёмник почти потухшими рубиновыми глазами.