Спустя несколько минут из собравшейся толпы вышел и уверенной походкой подошёл к Алисе мужчина. Немолодой, с аккуратными седыми усами, это и был Гасуфт Цуберг — старейшина Рулида, отец Алисы.
Гасуфт остановился недалеко от Алисы и осмотрел её и Кирито с невозмутимым видом.
Секунд десять прошло, прежде чем раздался глухой, но ясный голос:
— Это ты, Алиса?
— Да, — коротко ответила Алиса.
Но старейшина не подошёл к ней ближе и не протянул руки. Его лицо несколько омрачилось, и он задал следующий вопрос:
— Что ты здесь делаешь? Тебе отпустили грех?
На этот раз Алисе понадобилось время, чтобы ответить. Она и сама не знала, в чём её грех и отпустили ли его.
Кирито рассказал ей, что рыцарь единства Дюсольберт арестовал маленькую Алису Цуберг и доставил её в Центорию за то, что она «вторглась в Дарк Территори». Действительно, этот поступок нарушает Кодекс Запретов. Однако сейчас, будучи рыцарем единства, Алиса уже не подчинялась Кодексу. Для рыцарей есть лишь один закон — приказы Первосвященницы. Но Администратор больше нет, поэтому теперь они сами должны определять грехи, прощение, добро и зло…
Подумав, Алиса взглянула в глаза старейшине и ответила:
— В качестве наказания за свой грех я потеряла все воспоминания о жизни в этой деревне. Я не знаю, отпустили ли его, но сейчас мне больше некуда идти, кроме как сюда.
Алиса сказала чистую правду.
Гасуфт закрыл глаза. Вокруг его губ и на лбу пролегли глубокие морщины. Но затем он посмотрел на Алису пронзительным взглядом и сурово сказал:
— Уходи. Я не потерплю преступников в нашей деревне.
Тело Алисы напряглось всего на миг, но Селька заметила, подняла глаза и склонила голову набок.
— Сестра?.. — взволнованно спросила она.
— Всё хорошо, — с улыбкой ответила Алиса. — Ну, нам пора возвращаться.
— Угу…
Кивнув, Селька убрала руки со спины Алисы. Ещё какое-то время она смотрела в глаза старшей сестре, затем на её лицо вернулась жизнерадостная улыбка.
— До развилки его буду катить я! — заявила Селька, встала за коляской Кирито и положила маленькие ладони на ручки.
Мало того, что коляска и сама по себе была тяжёлой, сейчас в ней сидел человек, пусть и очень худой, который держал полтора священных артефакта. Когда Селька впервые вызвалась толкать коляску, Алиса подумала, что четырнадцатилетняя ученица священницы, не привыкшая к физическому труду, вряд ли справится с таким весом. Но сейчас, как и тогда, девушка уверенно наклонилась, вжалась ногами в землю, и колёса начали вращаться, пусть и медленно.
— С горы спускайся осторожно.
За всё время Селька ни разу не опрокинула коляску, но Алиса всё равно предупредила её взволнованным голосом.
— Всё будет хорошо. Опять ты зря переживаешь, сестра, — ответила девушка.
По её словам, Алиса и во время жизни в Рулиде всегда слишком опекала сестрёнку, хотя сама постоянно уходила что-то искать или изучать вместе с Юджио.
Случайность ли это или же Алиса сохранила прежний характер, даже потеряв воспоминания? Она шла рядом с Селькой, которая с серьёзным видом толкала перед собой коляску, и пыталась найти ответ.
Они спустились с холма, дорога пошла по ровной поверхности, и везти тележку стало ещё тяжелее, но Селька изо всех сил продолжала катить её. Искоса поглядывая на профиль сестрёнки, Алиса вновь задумалась о прошлом.
Когда ей запретили вернуться в деревню, Алиса вышла из Рулида с поникшей головой и в расстроенных чувствах. Вдруг из тени одного из деревьев её окликнул голос. Селька. Она отважилась на поступок, который точно не понравился бы отцу. Если бы не её смелость и не доброта старика Гаритты, с которым Селька познакомила Алису, та и по сей день неприкаянно скиталась бы по миру.
Несомненно, Сельке было нелегко поверить в рассказ сестры.
В то, что та вернулась на родину, но потеряла всю память о ней.
В то, что Кирито, который два года назад всего за несколько дней оставил в душе Сельки неизгладимое впечатление, впал в кому.
В то, что Юджио, которого она считала практически братом, погиб…
Но Селька заплакала, лишь услышав о смерти Юджио, и с тех пор не переставала улыбаться в присутствии Алисы. Каждый день Алиса восхищалась ею и мысленно благодарила за стойкость и заботу. Сила Сельки казалась ей куда более важной и могущественной, чем сила священных заклинаний или мечей рыцарей единства.