По каменистой земле стелился белый туман.
Его ленты, будто бы сплетенные из тончайшего шёлка, обогнули ноги Асуны и поплыли дальше. Ноздрей коснулся свежий сладковатый аромат.
— Эта… запах роз?»
Асуна и Сольтилина скользнули взглядами по туманным лентам.
— А… — дружно обронили они, едва увидев их источник. — А!
Туман вытекал из истощённого юноши, лежавшего в нескольких метрах от них. Вернее, из бело-голубого меча в его левой руке. Сломанный пополам клинок был окутан туманом и словно светился изнутри.
— Кирито… — дрожащим голосом произнесла Асуна имя своего возлюбленного.
— Неужели это… его Инкарнация?.. — с придыханием прошептала Сольтилина.
Тем временем туман всё стелился, просачиваясь между ногами китайских и корейских игроков. Он поднялся почти до их колен, но они по-прежнему ничего не замечали.
Вдруг хохочущий ПоХ почувствовал, что что-то не так.
Сначала он взглянул себе под ноги, потом резко обернулся и посмотрел на Кирито. ПоХ вздрогнул всем телом, но уже через миг ловко прокрутил «Разрубателя друзей» в руке, крепко сжал рукоять и направился к Кирито широким шагом.
Первый шаг. Второй.
Третьего не было.
На поле боя раздался тихий, певучий… но в то же время уверенный голос:
— Энханс армамент.
Асуна точно знала, что это сказал Кирито, однако на фоне его голоса раздался ещё чей-то, незнакомый.
Миг — и на иоде боя случилось нечто, сравнимое по масштабам лишь с проявлениями силы Стейсии.
Из белого тумана проросли прозрачные ледяные лозы опутывая как двадцать тысяч корейских и китайских игроков, так и ПоХа. Лозы казались хрупкими и тонкими, однако увлечённые яростной битвой игроки замерли, словно время для них остановилось.
После короткого затишья враги попытались издать рёв изумления и ярости, но их голоса быстро затихли. Оплетённые персонажи на глазах покрылись ледяной коркой и всего за несколько секунд полностью замёрзли.
Асуна посмотрела на спасшего Кляйна рыцаря, но и он уже превратился в ледяную статую. Однако в глазах, видневшихся сквозь щель забрала, было умиротворение, словно рыцарь совсем не чувствовал боли. Этот лёд не причинял страданий, он только останавливал движение…
Обернувшись, Асуна увидела, что ПоХ уже покрылся инеем.
— Спасибо, Лина, — обратилась она к соседке. — Можешь меня отпустить.
Девушка-офицер убрала руку, и Асуна поспешила к Кирито по хрустящему под ногами инею. Следом за ней побежали Сольтилина и отделившаяся от армии людей Ронье.
Хотя левой рукой Кирито сжимал сломанный меч, он по-прежнему не поднимал головы. Но Асуна знала: в эту самую секунду его душа пытается воскреснуть. И если взять его за руку, обнять и позвать по имени, то у него обязательно, обязательно получится.
Последние десять метров тянулись так долго, словно она бежала на край земли. Прошло несколько секунд, показавшихся целой вечностью. И всё же с каждым шагом измученных ног возлюбленный становился всё ближе. Ну же, ещё чуть-чуть, и она сможет дотронуться до него…
Асуна изо всех сил вытянула руку, надеясь ощутить прикосновение к милым сердцу чёрным волосам…
Вдруг по её ушам ударил оглушительный звон бьющегося стекла.
Она быстро повернула голову вправо и увидела посланника смерти, вдребезги разбившего ледяные лозы и сделавшего первый шаг. Чёрное пончо развевалось за спиной, напоминая крылья летучей мыши.
— Я так долго ждал! — громогласно объявил ПоХ. — Давай, Кирито! Пора нам с тобой потанцевать!
За всё время жизни в SAO Асуна ни разу не слышала, чтобы ПоХ произносил это имя вслух. Он прыгнул и занёс тесак, готовясь спикировать, подобно хищной птице.
Окутанный багровой аурой клинок обрушился на них — на девушек, а не на Кирито.
— О нет! — Сольтилина тут же выскочила вперёд и подняла покрытый зазубринами меч над головой, пытаясь остановить удар посланника смерти.
Но увеличившийся уже раза в три «Разрубатель друзей» даже не коснулся её клинка — силы одной только ауры хватило, чтобы сломать его пополам.
Воительница отлетела назад, не выдержав давления. Асуна и Ронье поймали её в объятия. Девушки кубарем покатились по земле, и, когда смертоносный клинок уже почти настиг их…
Оглушительный звон раздался одновременно с тем, как Асуна остановилась.
Тесак так и не достиг её своим лезвием. Он замер в воздухе и мелко дрожал, словно натолкнувшись на незримую стену. С ним случилось то же, что и с мечом того красного рыцаря.
Асуне почудилось, что её защищают тёплые, крепкие, родные руки.