— Ага.
Острая боль пронзила мою грудь. Стараясь не обращать на неё внимания, я снова изобразила улыбку до ушей.
— Он реально странный тип, очень странный.
— Кирито-кун что, натворил что-то?.. — встревожилась Асуна.
Держась из последних сил, я кивнула.
— Он явился и сразу так вот взял и сломал лучший меч, какой у меня был.
— Ой… П-прости меня…
— Вряд ли за это ты должна извиняться.
Асуна извиняющимся жестом соединила ладони. В моём сердце закололо ещё сильнее.
Ещё немножко… немножко, держись, Лизбет.
Беззвучно шепча самой себе, я каким-то чудом сохраняла улыбку.
— Вот, ну и, в общем, оказалось, чтобы сделать меч, который он захотел, нужен редкий металл, и мы с ним пошли на верхние уровни, чтобы его раздобыть. И там, понимаешь, мы вляпались в одну мелкую ловушку, выбраться оттуда удалось не сразу, вот поэтому я и не вернулась в тот же день.
— Вот оно что… Ты могла бы просто меня позвать — а, сообщения же не проходили, да…
— Я должна была с самого начала тебя пригласить, прости, что не сделала этого.
— Нет, гильдия вчера занималась зачисткой, так что… Да, так ты сделала меч?
— А, ага. Чёрт, надеюсь, не приведётся ещё раз за такую муторную работу браться.
— Ты просто обязана запросить с него по полной программе.
Мы хором рассмеялись.
Сохраняя на лице остаток улыбки, я произнесла последнюю фразу:
— Ну, в общем, он, конечно, странный, но в целом он неплохой парень. Я буду за тебя болеть, так что давай постарайся, Асуна.
Это был предел моих возможностей. На последних словах мой голос уже дрожал.
— А-ага, спасибо…
Асуна кивнула, затем склонила голову набок и посмотрела мне в лицо. Прежде чем она успела разглядеть, что творится у меня под веками, я резко вскочила и выпалила:
— Ой, нет! Я, я же договорилась с одним человеком встретиться, закупить у него кое-что! Я убегу ненадолго!
— А как же магазин? И что насчёт Кирито-куна?
— Побудь пока с ним, Асуна! Спасибо!
Я развернулась и бросилась бежать. Вслепую поспешно помахала Асуне рукой. Обернуться на неё я была просто не в состоянии.
Я бежала в сторону главной площади. Когда меня стало не видно от кафешки, я свернула и побежала на юг. Я стремилась к окраине города, туда, где не было игроков, бежала безостановочно, ни о чём не думая. Когда картина перед глазами начинала расплываться, я вытирала глаза правой рукой. Снова и снова вытирала, продолжая бежать.
Вдруг я заметила, что добралась уже до самой городской стены. Перед чуть изгибающейся стеной на равном расстоянии друг от друга росли большие деревья. Я встала в тени одного из них и положила руки на ствол.
— У-у.. угу-у…
Рыдания вырвались из моего горла. Слёзы, которые я отчаянно старалась подавить, покатились одна за другой, исчезая, как только срывались с моих щёк.
Я плакала всего второй раз с тех пор, как пришла в этот мир. После того как в самый первый день я ударилась в панику и разрыдалась, я сказала себе, что плакать больше не буду. Я считала, что мне не нужны эти слёзы, которые заставляет течь система выражения эмоций. Но никогда ещё мои слёзы не были такими горячими, такими ранящими, как те, что бежали по моим щекам сейчас, — даже слёзы в реальном мире.
Когда я говорила с Асуной, одна фраза у меня так и не вырвалась. «Я тоже влюбилась в него» — много раз я почти произнесла эти слова. Но не смогла.
Ещё в мастерской, едва увидев, как Кирито и Асуна разговаривают, стоя лицом к лицу, я поняла: для меня рядом с Кирито нет места. Потому что… на той заснеженной горе я подвергла жизнь Кирито опасности. Рядом с этим человеком может стоять лишь тот, у кого такое же отважное сердце. Да, именно так… например, кто-то вроде Асуны.
Этих двоих связывает мощная сила. Они составляют идеальную пару, как тщательно сработанные меч и ножны. Я чувствовала это. И кроме того — Асуна влюблена в Кирито уже несколько месяцев, кропотливыми усилиями она день за днём по чуть-чуть сокращает расстояние между ними. И я ни за что не могу просто взять и влезть в их отношения.
Вот именно…
Я знаю Кирито всего один день. Отправилась на поиски приключений — к чему я вообще непривычна — с незнакомым игроком; моё сердце просто среагировало на неожиданность. Это не настоящие мои чувства. Если уж я соберусь влюбиться, я спешить не стану, я обдумаю всё медленно и неспешно — я всегда, всегда думала и должна думать именно так.
Ну и почему тогда эти слёзы всё не останавливаются.
Голос Кирито, движения Кирито, все выражения его лица, которые я видела в эти двадцать четыре часа, одно за другим проплывали перед моими зажмуренными глазами. Ощущения, как он гладит меня по волосам, как он держит меня за руку, как его ладонь сжимает мою. Его тепло, тепло его бьющегося сердца — кипящие воспоминания одно за другим проходили сквозь меня, и с каждым из них резкая боль пронзала мою грудь.