Я стоял перед автоматическими дверями, но открываться они, судя по всему, не собирались. Я заглянул сквозь стекло внутрь. В холле было темно, лишь стойка регистратуры была освещена. Я посмотрел по сторонам. Слева от главного входа увидел маленькую стеклянную дверь; к счастью, когда я её толкнул, она открылась.
В здании царила тишина. Я прошёл мимо ровных рядов скамеек, которыми был заставлен холл.
У стойки никого не было, но из комнаты медсестёр по соседству доносились звуки разговора. Молясь, чтобы у меня получилось что-то выговорить нормальным голосом, я раскрыл рот.
— Эмм… прошу прощения!
Через несколько секунд дверь открылась, и из комнаты вышли две медсестры в светло-зелёной униформе. Обе смотрели подозрительно, но, когда они разглядели, в каком я виде, подозрительность на их лицах сменилась потрясением.
— …Что с вами?! — воскликнула высокая молодая медсестра с копной волос на голове. Похоже, на лице у меня было больше крови, чем мне казалось.
Я ткнул рукой в сторону входа и ответил:
— Там, на парковке, на меня напал человек с ножом. Он сейчас без сознания за белым фургоном.
Лица женщин разом напряглись. Старшая из двух медсестёр повозилась с аппаратом за стойкой регистратуры и поднесла ко рту микрофон.
— Охрана, прошу немедленно подойти к комнате медсестёр на первом этаже.
Похоже, кто-то из охранников как раз патрулировал поблизости: мужчина в тёмно-синей униформе подбежал совсем скоро. Когда он услышал объяснение медсестёр, лицо его стало жёстким. Говоря что-то в свою рацию, он направился к выходу, и молодая медсестра пошла вместе с ним.
Оставшаяся медсестра тщательно осмотрела мою щёку, потом спросила:
— Вы ведь родственник Юки-сан с двенадцатого этажа? Больше ран у вас нет?
Здесь, похоже, было маленькое недоразумение, но я кивнул — у меня не было ни сил, ни желания вдаваться в разъяснения.
— Понятно. Сейчас позову врача, пожалуйста, подождите пока здесь.
С этими словами она убежала, оставив позади лишь звук быстрых шагов.
Я сделал глубокий вдох и огляделся. Убедившись, что поблизости никого нет, я перегнулся через стойку и ухватил один из лежащих там пропусков посетителя. Затем развернулся в сторону, противоположную той, куда убежала медсестра, — к коридору, ведущему в больничный корпус, куда я ходил уже множество раз, — и заставил свои дрожащие ноги перейти на бег.
Лифт стоял на первом этаже. Когда я нажал кнопку, дверь открылась с тихим гулом. Я привалился к стене кабины и нажал кнопку последнего этажа. Лифт, рассчитанный на больничные условия, двинулся с совсем небольшим ускорением, но даже под этим маленьким лишним весом мои колени чуть не подломились. Отчаянным усилием я удержался в вертикальном положении.
Через несколько очень долгих секунд лифт остановился и двери открылись. Я вывалился в коридор.
Палата Асуны была всего в нескольких десятках метров, но путь этот казался бесконечным. Больше всего моё тело желало сейчас свалиться; чтобы двигаться вперёд, мне приходилось опираться на перила вдоль стены. Коридор сделал Г-образный поворот, я свернул налево — и увидел прямо впереди белую дверь.
Шаг за шагом я приближался к ней.
Совсем как тогда…
Когда я вернулся в реал из погибшего виртуального мира, окрашенного закатом, я очнулся в другой больнице и тоже ковылял на непослушных ногах. В поиске Асуны мне оставалось лишь идти. И этот путь привёл меня в итоге сюда.
Наконец я могу с ней встретиться. Время пришло.
Чем ближе я подходил, тем сильнее бушевали в моём сердце самые разнообразные чувства. Дыхание участилось. Всё перед глазами заволокла белая пелена. Но я не поддался искушению свалиться на месте. Я шёл. Целенаправленно, раз за разом выставляя вперёд ногу.
Я не заметил, как добрался до двери, и едва не врезался в неё — лишь в последний момент остановился.
Там, за этой дверью, Асуна — ни о чём больше думать сейчас я был не в силах.
Я поднял дрожащую руку; карточка выскользнула из вспотевших пальцев. Я подобрал карту и со второй попытки сумел вставить её в щель под металлической табличкой. Задержав дыхание, провёл картой сверху вниз.
Индикатор рядом со щелью изменил цвет, и дверь с электрическим звуком открылась.
Мне навстречу поплыл мягкий цветочный аромат.
Лампы внутри палаты не горели. Через окно вливалось слабое белое сияние — свет, отражённый от снега.
Часть палаты была отгорожена большой шторой. По ту сторону шторы располагалась гелевая кровать.
Я не мог двигаться. Не мог продолжать идти. Не мог издать ни звука.