И судя по её словам, Синон была абсолютно убеждена, что пробьётся в финал. Если я не ошибся в своём предположении, что Дес Ган обязательно появится на турнире, то круг подозреваемых сужается до тридцати человек, и, разумеется, Синон в их числе.
Говоря откровенно, мне не хотелось проверять эту возможность. Когда Синон вела меня к магазину и объясняла, что к чему в этой игре, я, можно сказать, не чувствовал в ней кровожадности. Напротив, в ней чувствовалось какое-то одиночество, желание быть вместе с кем-то.
Какая же Синон настоящая?
Нет, долгие раздумья всё равно не принесут мне ответа. Когда мы скрестим мечи — точнее, когда выстрелим друг в друга, — вот тогда, может, что-то и прояснится.
Едва я успел так подумать и поднять глаза, как таймер обратного отсчёта достиг нуля и моё тело вновь окутал спецэффект телепортации.
На этот раз я оказался под тусклым закатным небом. Пронзительной флейтой свистел ветер. В небе плыли рваные жёлтые облака, под ногами шевелилась пожухлая трава.
Рядом стояло несколько больших цилиндрических колонн — то ли ионических, то ли коринфских[40]. Они стояли в трёх метрах друг от друга, выстроившись буквой «П».
У некоторых колонн отвалилась верхушка, некоторые вовсе упали. Всё вместе напоминало руины давным-давно разрушенного храма.
Я прислонился спиной к ближайшей колонне и быстро оглядел окрестности. Во все стороны простиралась колышущаяся под ветром тусклые луга. Вдали на невысоком холме виднелись руины, похожие на те, где был я. По словам Синон, арена — это квадрат со стороной один километр, но до горизонта на глаз было в десятки раз больше. Скорее всего, по краям арены располагались какие-то преграды: реки, обрывы и тому подобное.
Я продолжал вспоминать объяснение Синон. Мой противник сейчас должен быть от меня в полукилометре с лишним, но я никого не видел. Должно быть, он, как и я, тоже прятался в руинах. Курсора, обозначающего положение врага, здесь не существует, значит, для начала придётся этого самого врага найти.
Я мог, конечно, остаться здесь и ждать, пока у него не лопнет терпение, чтобы обнаружить его, когда он сдвинется. Однако тактика выжидания — не мой стиль. Уж лучше побежать к ближайшим руинам по соседству и, дождавшись выстрелов врага, быстро оценить его положение… С этой мыслью я нащупал левой рукой свой Five-SeveN на поясе.
В это мгновение налетел сильный порыв ветра, и трава вокруг вновь заколыхалась. Порыв прекратился, пожухлая трава выпрямилась, как вдруг из этой самой травы в двадцати метрах передо мной вдруг беззвучно поднялась человеческая фигура.
Изготовленный к стрельбе автомат. Каштановая бородка, прижатая к прикладу. Очки, закрывающие больше половины лица. Шлем с нацепленной на него фальшивой травой. Всё это за долю секунды отпечаталось на моей сетчатке. Никого, кроме меня и моего противника, на этой арене быть не могло, так что это, несомненно, Уэмару.
Понятия не имею, когда он успел подобраться так близко. Одна из очевидных причин, почему я его не замечал, — камуфляж. Его одежда была цвета хаки, точно как у окружающей травы, и на ней виднелся узор из тонких вертикальных линий. Я только успел подумать: «Ясно… Так вот, значит, что можно извлечь из минуты подготовки к бою». И тут из дула чёрного автомата, прижатого к плечу противника, вырвались десятки красных линий — линий пуль, — они шли вокруг и прямо сквозь меня.
— А-а-а! — я не удержался от крика и, резко оттолкнувшись от земли, прыгнул туда, где линий было меньше всего, то есть вверх.
Миг спустя вражеский автомат произнёс: «Тра-та-та-та-та-та-та!» — и я ощутил, как в мою правую голень одна за другой угодили две пули. Полоса хит-пойнтов в левом углу моего поля зрения двумя рывками укоротилась процентов на десять. Конечно, от всех пуль уклониться было нереально. Тут-то я и вспомнил слова Синон про автоматный огонь.
Прямо в воздухе я сделал сальто и приземлился на полуразбитую колонну, которая была позади меня. Я решил контратаковать и левой рукой выхватил Five-SeveN.
Однако противник не собирался давать мне время даже на прицеливание. Множество пулевых линий вновь вцепились в моё тело.
— У-о-о! — снова недостойно завопив, я свалился за колонну. Но одна пуля всё равно царапнула мою левую руку, и полоса хит-пойнтов безжалостно сократилась вновь.
Пулевой душ почти весь пришёлся на колонну, с шершавым дробным звуком от неё отвалилось несколько осколков. Я поспешно прижал свои конечности к туловищу и укрылся за колонной целиком.
«Это вообще не похоже на поединки на мечах!»
40
Здесь упоминаются классические архитектурные каноны Древней Греции: ионический и коринфский (всего их было три, и третьим был дорический).