Так что вовсе не было нужды бояться. Я просто не должен был бояться. Почему же я?..
В следующее мгновение длинная, тонкая рука закрыла окно с расписанием поединков и начала убираться обратно под маскхалат, как вдруг кое-что привлекло моё внимание.
На предплечной части перчатки, больше похожей на рваные бинты, чуть выше запястья виднелась узкая щель. Через неё проглядывала белая кожа.
И на этой коже была татуировка примерно пять на пять сантиметров.
Карикатурное изображение гроба. На приподнятой крышке — зловеще ухмыляющееся лицо. Белая рука, высовывающаяся из тёмной внутренности гроба и манящая к себе тех, кто снаружи. В том, другом мире один тип парализовал меня с помощью отравленной воды и попытался убить. У него тоже была похожая татуировка.
Эмблема «Весёлого гроба».
После того как я узнал эту эмблему, было почти чудом, что я сумел не вскрикнуть, не рухнуть на пол и что система не разлогинила меня автоматически из-за аномальных мозговых волн.
Внешне я не среагировал никак, человек в маскхалате ещё какое-то время молча смотрел на меня в упор сквозь красные линзы, а затем прошептал:
— Ты… Не понимаешь… что я… спрашиваю?
Я медленно и осторожно покачал головой:
— Нет… Не понимаю. В каком смысле «настоящий»?
Собеседник молча шагнул назад. Красные глаза на миг погасли, словно моргнули. Через несколько секунд, показавшихся мне вечностью, он произнёс ещё более механическим голосом:
— Тогда… неважно. Впрочем… самозванец ты… или… настоящий… — с этими словами он отвернулся, — когда-нибудь… я тебя… убью.
По его голосу совершенно не похоже было, чтобы он всего-навсего отыгрывал роль.
Маскхалатник удалялся беззвучно, словно настоящий призрак, а потом внезапно исчез. От игрока, который был здесь всего несколько секунд назад, не осталось и следа.
На этот раз моё маленькое тело зашаталось, но я с огромным трудом сохранил равновесие и сел — почти рухнул — на ближайший стул. Подтянул колени ко лбу и обхватил тонкие ноги руками.
Глаза я закрыл, но и с закрытыми глазами видел ту татуировку. Видел совершенно отчётливо, хоть она и выглянула из-под перчатки лишь на долю секунды.
Гроб с ухмылкой. Лишь одна гильдия в Айнкраде носила такую эмблему.
Гильдия плееркиллеров «Весёлый гроб».
За два года, что мы проходили SAO, там появилось довольно много «оранжевых» игроков — людей, которые, попав в тяжёлую финансовую ситуацию, начали красть деньги и снаряжение у других. Впрочем, обычно они просто наваливались стаей на одного и заставляли его отдать всё, что у него было ценного. В худшем случае применяли парализующий яд, но не более того.
Если один игрок атакует другого и сбросит его хит-пойнты до нуля, тот по-настоящему умрёт в реальном мире, поэтому на такое никто не осмеливался. Ведь десять тысяч пленников SAO в основном были заядлыми онлайновыми игроками, в реальном мире они вряд ли сталкивались с преступлениями.
Однако неписаный закон — не скидывать хит-пойнты ближнего своего до нуля — был нарушен одним странным типом. Звали его ПоХ. Забавное имя для игрока, но, несмотря на это — а может, благодаря этому — он обладал сильной харизмой.
В первую очередь ПоХ привлекал довольно-таки экзотической красотой. И ещё он, как настоящий полиглот, весьма прилично изъяснялся минимум на трёх языках. Не исключено, что он был полукровкой, полуяпонцем-полуевропейцем. Со своим отличным японским, к которому примешивались беглый английский и сленговый испанский, он звучал как профессиональный рэпер-диджей. И с этой своей манерой речи он легко воздействовал на окружающих, меняя их моральные ценности. В итоге из обычных онлайновых игроков они превратились в банду настоящих отморозков, крутых и жестоких.
Другой притягательной чертой ПоХа были его способности. У него действительно имелся талант по части обращения с кинжалом. Кинжал был словно продолжением его руки. Ему даже не требовалась помощь системы, чтобы сокрушать монстров или игроков. Особенно силён он стал ближе к концу смертельной игры, когда обзавёлся большим кинжалом с жутковатым названием «Другоруб», — настолько силён, что его боялись даже игроки-проходчики.