— И что ты хотела мне передать?
— Ну-у… подожди немного, сейчас.
Юки улыбнулась, затем вызвала окно и несколько раз куда-то нажала. Когда окно пропало, она схватилась за рукоять меча правой рукой и звонко расчехлила его.
Обсидиановое лезвие клинка пылало в красных лучах заката. Выставив перед собой, Юки направила его точно на ствол огромного дерева. Какое-то время она не двигалась, словно фокусируя все оставшиеся силы в остриё меча. По лицу её пробежала гримаса боли, тело покачнулось, но она вжалась в землю широко расставленными ногами и устояла.
Асуна чуть не попросила её остановиться, но закусила губу и молча ждала. По траве прокатился порыв ветра. Как только он стих, Юки пришла в движение.
— Яа-а-а а! — раздался пронзительный выкрик.
Правая рука засверкала в воздухе и пять раз молниеносно уколола ствол, наметив пунктирную диагональ справа сверху влево и вниз, затем резко отвела клинок и провела ещё пять выпадов — теперь уже слева-сверху вправо и вниз. Каждый раз, когда остриё попадало по дереву, раздавался оглушительный треск, и огромный ствол содрогался. Если бы дерево не относилось к неразрушимым объектам, Юки наверняка переломила бы его пополам.
Наметив крест десятью выпадами, Юки ещё раз что было сил отвела клинок и вонзила его в точку пересечения линий. Во все стороны разлетелись ослепительные фиолетовые искры, а траву под ногами примяло, словно от ударной волны.
Разбушевавшийся ветер притих, а Юки всё ещё стояла с приставленным к стволу остриём.
Вдруг вокруг меча появилась и начала кружиться небольшая эмблема. Она отпечаталась на прямоугольном пергаменте, проступившем словно из самой коры дерева, и тот скатался в маленький свиток.
Юки уже отвела клинок, но свиток продолжал висеть в воздухе, тогда она медленно протянула левую руку и схватила его.
Меч выскользнул из её руки и, звякнув, упал на траву. В следующее мгновение Юки пошатнулась и чуть не рухнула на землю, но Асуна мигом подскочила и подхватила её. А затем опустилась на колени и обняла маленькое тело подруги обеими руками.
Юки так долго лежала с закрытыми глазами, что Асуна успела испугаться.
— Какое странное чувство, — прошептала Юки, чуть приоткрыв веки и мягко улыбаясь. — Ни боли, ни тяжести, но сил почему-то нет.
— Не волнуйся, ты просто устала, — Асуна улыбнулась в ответ. — Ты отдохнёшь, и сразу станет лучше.
— Ага… Асуна… возьми его… Это мой… ОНМ.
Голос Юки стал дрожащим и прерывистым. Асуна осознала, что мозг Юки — вместилище сознания подруги и последний ещё живой орган её тела — работает из последних сил. Сердце разрывалось от неистовой боли, но Асуна заставила себя улыбнуться.
— Ты отдаёшь его мне?
— Я хочу, чтобы ты… забрала его… Асуна… Ну же… открывай окно.
— Сейчас.
Асуна взмахнула левой рукой, вызвала меню и открыла окно настроек ОНМ. Юки подняла дрожащую левую руку и вложила в него маленький свиток. Он обратился светом и быстро исчез. Юки удовлетворённо выдохнула, её рука упала на землю. Она слабо улыбнулась и прошептала еле слышным голосом:
— Он… называется… «Розарий матери»… Уверена, он… защитит… тебя…
На этих словах Асуна не смогла сдержать слёз. Несколько капель упали на грудь Юки. Но, всё ещё улыбаясь, она ответила:
— Спасибо, Юки. Обещаю, когда однажды мне придётся покинуть этот мир, я обязательно передам этот навык кому-то ещё. Твой меч будет жить вечно.
— Ага… спасибо, — Юки кивнула.
В её аметистовых глазах тоже заблестели слёзы.
И в этот же момент вдруг раздалось жужжание нескольких крыльев. Оно становилось всё громче, несколько человек приземлились рядом. Подняв голову, Асуна увидела, что к ним наперегонки бегут Дзюн, Тетти, Талкен, Нори и Сиуне.
Они встали вокруг Юки полукругом и преклонили колени. Девушка обвела их взглядом и смущённо улыбнулась.
— Что вы… я ведь уже… недавно прощалась с вами. Вы обещали… что не будете… провожать меня в последний путь.
— Мы тебя не провожать пришли, а подбодрить. Не дело это, если ты скиснешь без нас в следующем мире, командир, — с усмешкой пояснил Дзюн, сжал ладонь Юки рукой, одетой в рукавицу цвета меди, и продолжил: — Может, ты уже уходишь, но не теряйся и жди нас в следующем мире. Скоро мы к тебе присоединимся.
— О чём… ты… Если слишком поторопитесь… я разозлюсь.
Нори цокнула и бодро проговорила:
— Нет-нет, ты без нас ни на что не годишься, командир, так что помалкивай и… и жди.
Тут лицо Нори перекосилось, из больших чёрных глаз полились слёзы, а из горла вырвалось несколько всхлипов.