Семья Юджио выращивала пшеницу на поле к югу от деревни, и именно поэтому, когда Орик, отец мальчика и потомственный земледелец, услышал, что младшего из трёх сыновей избрали на роль рубщика, он радовался только на словах, а в душе сожалел. Конечно, деревенская казна платила семье Юджио за его труды, но всё-таки на одну пару рабочих рук в поле стало меньше.
По сложившейся традиции старшему сыну каждой семьи давали то же Призвание, что и отцу, но в сёлах по стопам родителей шли и дочери, и младшие сыновья. Ребёнок продавца становился продавцом, ребёнок стражника — стражником, а ребёнок старейшины становился следующим старейшиной. Именно поэтому Рулид за сотни лет со дня основания сохранил практически первозданный вид. Взрослые утверждали, что это дар божественной покровительницы Стейсии, но Юджио ощущал по этому поводу смутный, невыразимый дискомфорт.
Он не понимал, чего на самом деле хотят взрослые: расширить деревню или же сохранить её в неизменном виде? Если они действительно хотели вспахать новые поля, почему бы не махнуть рукой на этот огромный кедр, не углубиться в Южный лес и не расчистить его? Однако даже старейшина, мудрейший человек в деревне, и думать не смел о том, чтобы пересматривать многолетнюю традицию.
Именно поэтому деревня Рулид так и оставалась настолько нищей, что даже дочь старейшины могла сидеть в школе только до обеда, а потом была вынуждена ухаживать за скотом, подметать дом и заниматься прочей работой. И самой первой в очереди стояла доставка обеда Юджио и Кирито.
Итак, Алиса спорхнула с камня, не выпуская корзинки из рук. Её глубокие синие глаза внимательно вглядывались в Юджио и Кирито, только что переставших бороться. Но прежде чем она открыла свой маленький ротик, чтобы громко возмутиться, Юджио успел вскочить и замотать головой.
— Мы не отлыниваем! He отлыниваем! Мы успели всё, что должны были до обеда, — скороговоркой оправдался он.
— Да-да-да, — поддакнул Кирито за спиной.
Алиса снова скользнула по мальчикам взглядом грозно светящихся глаз, а затем вдруг вздохнула и улыбнулась:
— Раз вам хватает сил на потасовки после работы, может, сказать Гаритте, чтобы он поднял вам норму по ударам?
— Т-только не это!
— Шучу. Ладно, давайте скорее обедать. Сегодня жарко, надо успеть, пока еда не испортилась.
Алиса поставила корзинку на землю, достала из неё белую простынку и одним взмахом расправила. Как только Алиса выбрала участок земли поровнее и расстелила ткань, Кирито быстро разулся и запрыгнул на подстилку; Юджио уселся следом. Перед изголодавшимися работягами выстроился целый ряд угощений.
Сегодня в меню были пироги, начинённые рагу из варёных бобов и солёного мяса; сэндвичи из тонких ломтиков чёрного хлеба, сыра и копчёного мяса; всякие сушёные фрукты и утреннее парное молоко. Но хотя вся, за исключением молока, предложенная еда могла храниться долго, лучи июльского месяца наверняка безжалостно отбирали у неё Жизнь.
Кирито и Юджио накинулись было на пищу, но Алиса остановила их, словно дрессированных щенков. Она начала быстро рисовать в воздухе символы и открывать окна всей еды, в первую очередь молока в необожжённом горшочке.
— Ох, молоко продержится всего десять, а пироги — пятнадцать минут. А ведь я бежала со всех ног… В общем, с обедом придётся поторопиться. Но не забывайте как следует пережёвывать.
Если отведать хотя бы кусочек «испорченной» еды, то есть той, у которой закончилась Жизнь, то лишь самый крепкий человек не ощутит немедленной боли в животе и некоторых других симптомов. Юджио и Кирито наспех пожелали друг другу приятного аппетита и жадно впились зубами в пироги.
Вся троица жевала молча. Разумеется, голодные мальчики истребляли одно блюдо за другим, но и в Алисе разыгрался такой здоровый аппетит, что и она не отставала — даже удивительно, как может поместиться столько еды в таком маленьком теле. Первыми исчезли три пирога, затем ушли девять сэндвичей и горшок молока, и наконец-то троица смогла выдохнуть с облегчением.
— И как вам вкус? — тихонько спросила Алиса, искоса поглядывая на мальчиков.
Юджио повернулся к ней и постарался ответить как можно более честно:
— Да, сегодня пироги великолепны. Ты стала гораздо лучше готовить, Алиса.