Но если даже жизнь и смерть не могут считаться чем-то, происходящим с нашим «я», то как же тогда быть? «Жизнь — это моментальное состояние, смерть — тоже моментальное состояние. Это то же самое, что зима и весна, например. Мы ведь не говорим, что зима становится весной, а весна превращается в лето».
В довесок, позволь, я добавлю немного от себя ко всей этой теме про «своё я». Из всей необъятной вселенной ты выбираешь маленький фрагмент, называешь его собой и считаешь его своим. Знаешь, считать, что ты являешься своей собственностью — это как-то странновато. Однажды, в детстве, ты обращаешь внимание на этот фрагмент вселенной, и твои родители, учителя и друзья прямо или косвенно говорят тебе, что это и есть твоё уникальное «я». Они даже могут называть это твоей душой. Тебе говорят, что она есть у всех и у всех она уникальна, индивидуальна и навечно отделена от остальных. Ты принимаешь такое объяснение и строишь на нём все свои отношения с окружающим. Это совершенно естественно, потому что все известные тебе религиозные, научные и философские взгляды строятся именно на таком основании. И никакой альтернативы у тебя просто нет. Поэтому, когда тебе попадается книжка какого-то древнего японского чувака, который говорит другое, то понять это другое оказывается очень трудно.
Однако есть относительно небольшая и исторически малозначимая группа людей, выглядящих, честно говоря, слегка «не в себе», которые называют себя буддистами и утверждают, что этот привычный и практически всеобщий способ восприятия мира полностью ошибочен. Более того, они утверждают, что каждый может убедиться в этом, если приложит определённые усилия и выглянет за рамки обычного способа восприятия мира. И ещё они утверждают, что если мы отбросим этот ошибочный взгляд, то вся наша жизнь станет неизмеримо лучше. Но чтобы отбросить этот ошибочный взгляд, говорят они, нужно приложить определённые усилия, так как он очень привязчив в силу своей привычности, и подавляющее большинство населения мира принимает его без всяких вопросов.
Догэн говорит, что мы можем выйти за эти рамки, «когда возвращаемся вот в это самое месту». Заметь, он говорит «возвращаемся», как будто мы каким-то образом покинули это самое место, где сейчас находимся. Как это мы можем быть не там, где мы есть? Но ведь именно это с нами и происходит постоянно! Смотри, большинство из нас зачастую настолько погружены в свои мысленные образы, что мы даже не понимаем, где находимся. Нам действительно нужно учиться возвращаться в это место, которое мы не покидали. Да, это абсурд. Но всё именно так и есть.
«Если мы познаем действие и вернёмся в это самое место, - говорит Догэн, - то станет совершенно ясно, что в миллиардах дхарм нет сущности». Знакомство с действием, похоже, требуется для понимания истины о вселенной. Звучит это довольно просто, но вот научиться этому вовсе не так просто. Ты можешь, например, подумать, что это значит — сесть на подушку для медитации и уставиться в стену, что и мы и делаем во время дзадзен — и всего-то! Но ты попробуй, и увидишь, что даже это простое действие оказывается очень непросто сделать, что уж говорить о сложных действиях нашей повседневности, познать которые в тыщу раз сложнее. Так что же делать?
Догэн говорит: «Когда всем телом и умом мы видим формы, когда всем телом и умом мы слышим звуки, то мы воспринимаем напрямую». Чего-чего?? Хотя, вообще-то воспринимать всем телом и умом не так уж сложно. Это случается с тобой, когда на концерте звуки баса Фли, вырывающиеся из мощных колонок, бьют тебя в грудь, или высокие ноты Эдди Ван Хэйлена пронизывают нервы. По сути, всё и всегда мы ощущаем всем телом. Просто наши уши более восприимчивы к звукам, а глаза — к свету. Но свет и звук, тем не менее, воздействуют на всё тело. Наши чувства не так уж отделены друг от друга, как мы привыкли это представлять. К тому же, Догэн нередко использует выражение «всё тело» для обозначения всей вселенной, так что мы можем расширить понимание. То, что я называю собой, может быть несколько больше, чем просто орган, которым вселенная воспринимает себя, подобно тому, как мы воспринимаем ушами звуки Эдди Ван Хэйлена.
Но ещё Догэн, похоже, постоянно возвращался к тому вопросу, что засел в нём с детства. Он спрашивал, почему буддисты, сказав, что мы все изначально совершенны, затем говорят, что нужны всякие странные медитативные средства, чтобы понять это самое изначальное совершенство. Если нам нужно лишь вернуться туда, где мы есть, то есть, другими словами, если мы уже просветлённые существа, почему мы не замечаем этого? Почему же мы тратим столько времени на всякие склоки и драки, кровавые теракты и прочую дрянь, основанную на ошибочном представлении о реальности своего «я»?