— Да? А для чего еще одна из Богинь новообразованного холдинга оказывается у меня в ванной? Не то, чтобы я жаловалась… — ворчит Сяо Тай, стараясь не сильно косить глазом в направлении несомненных достоинств госпожи Вэйлин.
— Ну… я не такая умная, как сестрица Лепесток Лотоса, Бэйхуа. Не такая талантливая как сестричка Утренний Ветер, Бэйхуа. Но я могу составить компанию одинокой путнице… ты ведь пришла сюда босиком? Я слышала, что у тебя неприятности с обувью… — Сяо Тай могла бы покляться, что Вэйлин не шевельнулась, оставалась на месте, но расстояние между ними каким-то волшебным образом уменьшалось. Она сглотнула.
— Ээ… это забавная история. На самом деле… — говорит она: — и… Ой! Что ты творишь⁈
— Продолжайте, госпожа, — наклоняет голову Вэйлин, в то время как ее руки — безошибочно нащупали под поверхностью горячей воды ее ногу и потянули на себя, разминая стопу одним протяженным движением: — мне очень интересно…
— Ээ… это вот обязательно? Мне немного щекотно… — признается Сяо Тай: — и неловко.
— Это обязательно. — улыбается Вэйлин: — мы тут не знаем какой именно сервис потребуют наши посетители, если и когда мы начнем обслуживать женщин, но я полагаю что от хорошего массажа ног никто не откажется. Кроме того, я здесь для того, чтобы помочь высокой гостье расслабится. В конце концов Седьмая теперь представитель Братства Горы, нашего делового партнера. А для чего еще существуют девушки в «Персиковом Саду», как не для того, чтобы помочь людям расслабится и сбросить с плеч груз ежедневной усталости? — ее мягкие руки касаются уставших ступней и Сяо Тай невольно издает мягкий стон удовольствия.
— А… и ладно. — соглашается она и откидывает голову назад, закрывая глаза: — единственные недостаток «Персикового Сада» в том, что рано или поздно приходится покидать этот райский уголок и возвращаться в реальный мир. А он я тебе скажу… — она вздыхает: — видела девочку, с которой я пришла? Джиао Мэй?
— Худенькая такая? Видела. Девочке нужно больше кушать. И танцевать. Уж больно тоненькая. — мягкие пальцы Вэйлин скользят по подъему стопы, массируют ступню, разминают каждый пальчик в отдельности.
— Я вообще удивлена что девочка еще живая. — ворчит Сяо Тай: — учитывая, что она ела. И ела ли вообще? У вас в «Персиковом Саду» может заклинатель-таоист какой есть, проверить, она вообще человек или хули-цзин какая? Лиса-оборотень, или мстительный дух какой?
— Вода в ванные комнаты «Персикового Сада» проходит через серебряное кольцо, освященное силой Небесного Генерала Су. — журчит голосок Вэйлин: — три степени очистки. Такая вода развеивает дурные чары и проклятья, снимает усталость, разоблачает злых духов и хули-цзин. Девушка по имени Джиао — приняла ванную и не развеялась. Кроме того, ей помогали «Юные Лепестки» и они уверяют что она — весьма материальна. Хотя и истощена. И… у нее довольно много синяков и кровоподтеков.
— Издержки жизни в лесу в одиночестве. Вернее — посреди деревни в одиночестве. Бывает же так… — вздыхает Сяо Тай, окончательно расплываясь в умелых пальчиках госпожи Вэйлин: — неприспособленная к жизни девочка. Словно и вправду с «золотыми лотосами» вместо ног.
— Бывает. — отвечает ей Вэйлин: — а скажи мне, Сяо Тай, когда это у тебя молодой человек появился?
— Что⁈ — Сяо Тай подскакивает, едва не захлебнувшись и вырывает свою ногу из сладостного плена пальчиков Вэйлин, Богини «Персикового Сада»: — ты чего⁈
— Ага, значит угадала… — прищуривается Вэйлин: — а ну — рассказывай! Расскажи сестренке все! Сестренка должна знать!
— Такая уж ты и сестренка! Ты меня старше! — Сяо Тай тычет своим пальцем прямо в Вэйлин, невольно попадая в эти самые мягкие полусферы: — отрастила! Ты чем питаешься вообще⁈
— Ага. — Вэйлин складывает руки, но не на груди, а под грудью и Сяо Тай отворачивается, чувствуя, что краснеет. Не хватало еще кровь из носа пустить, думает она, красиво, конечно, но… а что, собственно — но? Смутить ее хотят? Не дождутся. Она поворачивает голову обратно и утыкается взглядом в идеальные полусферы. На гладкой коже дрожат капельки воды, стекают по ней и…
— Прикройся, бесстыжая женщина. — бурчит Сяо Тай, стараясь глядеть повыше, в глаза Вэйлин: — ты придаешь дурной славы этому заведению.
— Да? Какой ужас. Не переводи тему, младшая Тай! Когда это ты завела себе парня и кто он такой? Неужели между тобой и Вторым Братом⁈ Сестрица Бэйхуа будет ревновать!
— Да не было у меня ничего со Вторым Братом! Они мне как семья, а это инцест получается. Инбридинг опять-таки. И с какого перепугу я стала вдруг — младшая Тай⁈ Я — старшая!
— Седьмая Сестра Сяо Тай — старшая во многих вопросах. — улыбается Вэйлин и пожимает плечами, ее белая плоть колышется и приходит в движение, притягивая взгляд: — она стратег и знаток людей, умелый культиватор и бесстрашная воительница. Но в вопросах любви ты в этом доме — самая младшая. Поэтому пока ты постигаешь премудрости отношений между мужчиной и женщиной… или женщиной и женщиной — ты будешь младшая Тай.
— Я все знаю о любви и сексе, вот я тебя уверяю. — отвечает Сяо Тай, вставая во весь рост и поднимая палец вверх и тыча им в потолок: — я такие вещи знаю, что вы тут все просто рты раскроете. Я Кама-Сутру наизусть знаю, трактаты о Любви и Десять Тысяч Позиций, у меня в голове научные труды о сексологии и оргазмах, вы все тут просто дети передо мной! Нет в этом мире человека, который познал бы больше на этом пути разврата и похоти чем я! У меня память эйдетическая, а уж фильмов и фото в интернете было просмотрено — ух! Падите ниц, несчастные дети доцифровой эпохи, у вас даже порнографии толком нету. Ваши картинки в трактатах о любви — да там одежды и простыней на людях накручено… практически ничего не видно. Знаешь, что такое «Поцелуй Бабочки»? А скажем «Анаконда в универмаге»? «Микрофон-повеса»? «Гайка на девятнадцать с контр-гровером»? «Чайный пакетик»? Пфф… — она издает звук разочарования и падает назад, расплескивая воду: — дети вы тут все еще рядом со мной. Скажите спасибо, что я в этом мире сексуальную революции пока решила не начинать. Телом не вышла.
— Младшая Тай такая распутница! — прижимает ладони к щекам Вэйлин: — она и правда может научить чему угодно. А что такое «Чайный пакетик»?
— Не, я лучше тебе про «Поцелуй Бабочки» расскажу как-нибудь. А то «Чайный Пакетик» для вашего «Персикового Сада» это слишком. — отмахивается Сяо Тай: — я же решила не развращать тут народ. Пока.
— Это пугает. — улыбается Вэйлин, а ее мягкие руки тем временем снова находят ноги Сяо Тай и начинают их массировать: — так кого встретила Седьмая Сестра на дороге к нам? Кроме худощавой девицы с ожерельем из маленьких черепов?
— Она его не снимает, а? — бормочет Сяо Тай: — да, уж. Видела бы ты ее котенка. Уж на что Гвансон хладнокровная сволочь, а и его проняло.
— Гвансон? В первый раз слышу это имя. Оно… восточное? Чосон?
— Да. Это Чосонское имя. Гвасон Пак, так его звали. — отвечает Сяо Тай: — мечник. Телохранитель из него аховый, хотя опасность он с первого взгляда определил, как только я двигаться начала. Сейчас вот вспоминаю… я бы на его месте не поняла, наверное. А он сразу заметил и этого чиновника за спину задвинул. Как понял, что мне не ровня — сразу же сдаться попробовал. Хладнокровный, циничный, но веселый. Знаешь из тех, кто подметки на ходу режут. Которых и в пир и в мир и в разведку и по бабам в соседнее село.
— Да? Бабник? — спрашивает Вэйлин, разминая стопу Сяо Тай: — нелегко с таким.
— Ну как… бабник, конечно. — улыбается она, вспоминая Гвансона: — уж это да. Представляешь, ко мне полез своими лапами. А у меня ж фигуры нет в принципе, я выгляжу лет на четырнадцать, если не на двенадцать. Это же педофилия какая-то! Честное слово этим мужикам все равно к кому приставать!
— Что ты говоришь! Какой бесстыдник. И что дальше? — журчит в ушах голос Вэйлин, а ее мягкие и ловкие пальчики без устали трудятся над ступнями уставших ног Сяо Тай. Она откидывается назад и вспоминает короткое приключение и заброшенную деревню. Чиновника, который оказался вовсе не Инспектором из Запретного Города. Телохранителя, который готов сменить своего клиента. Старика, который оказался не отцом и даже не ростовщиком, а человеком, который увидел беззащитную и красивую девицу на дороге и тут же решил продать ее, воспользовавшись ее наивностью. И саму девицу Джиао, которая наивна и не приспособлена к жизни, но уж точно не беззащитна. Никто из встреченных ею на дороге людей не был тем, кем казался с первого взгляда. Жизнь черно-белая только для дальтоников, если ты не замечаешь цветов и оттенков, это не потому, что их нет. Это потому, что ты их не видишь. В этом мире нет злодеев и героев, нет правых и неправых. Живите в неопределенности.