— Седьмая чувствует себя лучше? — спрашивает ее Гуань Се, который с сочувствием заглядывает в телегу: — пилюли помогли?
— Еще как. — говорит Сяо Тай и потягивается, наслаждаясь свободой движений и приятными ощущениями во всем теле: — словно бы не ела три дня, а потом куриного бульончика навернула. Солененького да со специями…
— Седьмая ведь понимает, что это значит? — Гуань Се легко запрыгивает в телегу несмотря на то, что край телеги высок, едва ли ему не по плечо. Нельзя его недооценивать, думает Сяо Тай, это только на вид Второй Брат словно гибкий тростник, сгибаемый ветром, но ведь даже сам Чжан Хэй признает его первенство и главенство. А уж Чжан Хэй не из таких людей, которым что-то приказывать можно на одном авторитете.
— Седьмая ни черта не понимает, — признается Сяо Тай: — у Седьмой и так забот полно. Продовольствия достали, о поставках договорились, оружие продали, посланника Фениксов в землю вколотили, да еще все это относительно мирным путем — ни одной деревни по дороге не сожгли! Я считаю это победой. Хотя… чего это я, мы ж еще до Лагеря не доехали! — спохватывается она и начинает озираться: — далеко успели отъехать? А где Чжан Хэй? Он опять чего-то натворить успел?
— Третий Брат заснул. — успокаивает ее Гуань Се: — выпил кувшинчик лучшего вина из погребов вашего отца и заснул. Просил разбудить как в бордель приедем.
— Мы в самом деле собираемся в бордель? Разве мы не должны сразу в Летний Лагерь отправляться? Мало ли что там по пути с телегами случится… — говорит Сяо Тай и чешет переносицу. Нет, она не была ханжой, но все же! У них тут серьезное мероприятие, а как говаривал один старый летчик «полет закончен только тогда, когда ты рассказываешь о нем в кабаке при аэродроме». Глава Баошу передал им дополнительные телеги, иначе все бы не влезло, но людей выделить не смог. Чем меньше людей знают о том, что дочери семьи Вон Ми не были похищены, а по своей воле к разбойникам подались — тем лучше.
— Так мы и проводим. До подножия горы Тянь Ша. — говорит Второй Брат: — те, кто вытянул черный жребий — останутся там, отправят гонце наверх, чтобы народу прислали и все телеги подняли. А герои рейда и самые отличившиеся воины — поедут в «Персиковый Сад». Традиция такая. После удачного рейда — расслабляться в Домах Удовольствий. Кроме того, говорят, что в «Персиковом Саду» выступает сама Госпожа Фэнхуа, прозванная так, потому что ее голос освежает, словно Утренний Ветер В Цветочном Саду. И конечно же там будет дано представление, посвященное первой встрече господина Чжу Бацзе с Царем Обезьян! Игра на цитре и философские споры до самого утра с лучшими умами «Персикового Сада»! Кстати, попробуй сыграть в сянци, среди певичек есть те, кто может заткнуть за пояс даже профессионального игрока. — советует Гуань Се. Сяо Тай только головой качает. В ее представлении «Домик Удовольствий» выглядел немного иначе, а Второй Брат рассуждает так, словно там смесь дискуссионного клуба, театра и джентельменского клуба. В чужой монастырь со своим уставом не лезь. Ну, раз уж сам Гуань Се, Нефритовый Мудрец Запада не считает посещение «Персикового Сада» чем-то недостойным, то и ей нечего нос воротить. В конце концов колхоз дело добровольное, заставлять «сплетать ноги» и «играть в уточек-мандаринок» не будут, а посидеть в приятной компании и подогретого вина попить, да поговорить о том, да о сем… будет полезно. Потому что все это время она как сжатая пружина была — а вдруг не получится, а вдруг не выйдет, а вдруг что не так. Пожалуй, вот только сейчас ее начало отпускать, потому что до этого — она всегда была под давлением обстоятельств и всегда куда-то бежала, торопилась, из кожи вон лезла. Сперва — в колодках, потом — в доме Вон Ми, затем в Летнем Лагере. Ничто из этого не далось легко, само собой, просто упав в руки. И каждый раз цена ошибки или просто неудачи была слишком высока — ее жизнь. И только сейчас, сидя в телеге, на мешках с рисом, видя, что впереди, — тянутся многие телеги с продовольствием, сопровождаемые людьми в черном и красном — она могла позволить себе вздохнуть свободно.
По крайней мере ее не казнят сразу по прибытии в Летний Лагерь. Ее статус и будущее все еще под вопросом, но уже сейчас можно сказать, что никакие наказания ее не ждут и никто не будет понижать ее в статусе до служанки или постельной игрушки. Скорее всего она так и останется Седьмой Сестрой… а то и вырастет в ранге! Третий Брат, Яростный Кабан Чжан Хэй — однозначно на ее стороне, он принял ее и даже порой позволяет и ворчать, и подшучивать над ним — беззлобно, конечно, зная меру, но все же! Второй Брат, Нефритовый Мудрец Запада, Гуань Се — себе на уме, своих намерений в отличие от прямодушного Чжан Хэя никогда в открытую не покажет, но тоже начал подшучивать над ней, а это дорогого стоит. Такие люди как Гуань Се десять раз подумают, прежде чем подпустят человека в ближний круг, а легкие подтрунивания и розыгрыши в его исполнении возможны только в отношении своих близких. Он все еще лоялен Первому Брату и в случае противостояния между Сяо Тай и Первым Братом — скорее всего самоустранится. Но она и не собирается вставать в конфронтацию с Первым Братом, пусть и бесит он ее просто невероятно. Вот пусть просто своими делами занимается и в ее дела не лезет.
Она вздыхает и откидывается на назад, удобно упираясь спиной прямо на мешок с рисом. Наконец все спокойно и не надо никуда бежать. Пожалуй, и правда, не помещает выпить и расслабиться, а что в «Персиковом Саду», так и черт с ним. Хорошо, хоть Лилинг с ними нет, уж больно много чего ей с собой собирать нужно было и попрощаться по-человечески тоже, так что Лилинг к горе Тянь Ша только на третьи сутки прибудет, как раз будет время с ребятами и выпить и спектакль посмотреть и пением Госпожи Утренний Ветер В Цветочном Саду насладится.
— А чем вообще в таких домах занимаются? — спрашивает Сяо Тай: — раздеваются под музыку может? Или там оргии устраивают? Просто интересно.
— Этот Гуань Се понимает интерес Седьмой к времяпровождению в Домах Удовольствия, учитывая то, что обычно туда девушек не пускают. Однако мне кажется, что Седьмая просто меняет тему разговора. Пилюля Золотистой Ци… ты ведь понимаешь, что это значит?
— Ну… на первый взгляд это значит привыкание. Симптомы уж больно на ломку похожи, слабость, потливость, тремор, туннельное зрение, сосущее чувство в солнечном сплетении, то есть по-вашему — чжунвань… — говорит Сяо Тай: — и выводы… какие выводы? Например, я вот не чувствовала свои меридианы и не чувствую. Не знаю должна или нет. Но чувствую пространство вокруг. Манипулировать своей Ци не могу, значит у меня ее считай нет. Вся моя Ци — заемная. Так что если по выводам, то я тут законченная наркоманка, подсаженная на жутко дорогую наркоту. Не знаю, смогу ли я жить без этих пилюль, но то, что без них буду представлять «тварь дрожащую», которая от малейшего ветерка загнуться может — это точно.
— Когда Госпожа Кали взорвала Бомбу Ци во время Войны Семи Кланов — никто не верил, что она может выжить. — Гуань Се задумчиво поглаживает подбородок: — даже если бы она укрепила все свое тело и преобразовала свою душу… Вспышка Десяти Тысяч Солнц разорвала бы ее меридианы стремительным истечением всей Ци. Никто не может жить с разорванными меридианами достаточно долго, потому что вместе с обычной Ци истекает и энергия жизни. Однако если увеличить свое духовное тело и проложить новые меридианы не внутри своего тела, но вовне его… этого никогда, и никто не делал. По крайней мере мне о таком неизвестно. Я не утверждаю, что Седьмая — это Госпожа Кали, нет. Однако, если бы она выжила, то она поступила бы так же. Потому я не буду больше обращаться к этой теме. Для меня ты прежде всего Седьмая Сестра, пусть так и останется. И как старший брат младшей сестре я посоветую — запасись Пилюлями Золотистой Ци. Если у тебя есть деньги, если у тебя есть связи — обязательно купи все пилюли, до которых ты только сможешь дотянуться. Эти пилюли производят алхимики в Южной Сун и Столице, на севере попросту нет подходящих растений для ингредиентов, потому они и стоят так дорого.