Я сидела на месте, держа свои цветы и уставившись в пространство. Мне просто нужно было немного времени, чтобы собраться с мыслями. Мир был таким странным. Ни в чем не было смысла. Минутой позже из квартиры вышел Мал, и сел рядом со мной. Он наклонился, понюхал букет. Его руки, лежа на бедрах, что-то набивали, но он ничего не сказал. Постукивание пальцами могло означать, что он был чем-то обеспокоен или занят своими мыслями. Но подобные свирепые постукивания были из ряда вон выходящими.
— Рис ушел, — сказала я, нарушая тишину.
— М-м.
— Это был странный день, — сказала я, вполне вероятно делая преуменьшение века.
— Странно хороший или странно плохой?
— И то и другое.
— М-м, — он схватился за затылок, сделал глубокий вздох. — Так ты расстаешься со мной или как?
Моя голова резко повернулась в его сторону.
— Ты хочешь расстаться?
Он не ответил. В течение минуты, а может и больше, я ничего не говорила, как и он. Видимо, нам выпал тот еще поворот в запутанной викторине желаний. Когда я вопросительно на него посмотрела, в ответ он вскинул бровь, ожидая, что я скажу.
— Я не могла просто взять и оставить его здесь дальше сидеть. Он мой друг.
Мал дернул подбородком.
— Я что, должна была вам позволить побороться за меня в армрестлинге или что-то вроде того? Потому что такому никогда не бывать.
— Мы перепихнулись, а затем ты послала меня своей дорогой, похлопав по головке, — то, как он грубо и холодно это сказал, совсем не помогало.
— Нет, — ответила я тоном, соответствующим его. — Да ладно тебе, Мал. Ты же знаешь, что все было не так. Это Рису я сказала идти своей дорогой. Тебя же я попросила подождать в моем доме. Дать мне шанс поговорить с ним.
Он уставился на меня, а я смотрела прямо на него.
— Не делай этого, — сказала я.
— Боже! — Он провел руками по лицу, рыча в отчаянии. — Охереть, как терпеть не могу ревновать. Ненавижу это.
— Расскажи мне об этом, — я вскинула руки с идентичным разочарованием. — Ты вообще в курсе, что с тобой хочет сделать здоровая, обладающая вагинами, часть населения? И не заставляй меня упоминать про мужиков с пенисами, потому что найдется парочка таких, которые думают о том же.
— Та хрень, что ты сказала... — он разразился смехом. — Блин.
Кажется, шторм закончился, слава богу. Я положила голову ему на плечо, желая оказаться ближе. К счастью, он позволил мне это сделать.
— Обычно я не вступаю с другими в перепалки, — сказал он, потершись щекой о мою макушку. — В группе обычно именно я удерживаю парней от того, чтобы они друг друга не разорвали из-за глупой хренотени. Бросаю шутку, заставляю их опять улыбаться.
— Миротворец. Но той ночью, на вечеринке, ты был готов разорвать Бена.
— Из-за тебя. Оказывается, Тыковка, ты воздействуешь на меня, как крышесносящее средство.
Я нахмурилась.
— Не то чтобы ты не должна такой быть.
— Ага, от этого мне не становится лучше.
Мы сидели в тишине. В конечном счете, он взял из моих рук букет, встал и двинулся вниз по ступеням. Все это время единственным шумом был тихий стук его кедов по потертым деревянным ступеням. Со всей осторожностью он положил цветы у входной двери в квартиру миссис Люции, затем вернулся, чтобы сесть рядом со мной. За конфискацией этих цветов стояло заявление, но какое именно? Вот, в чем вопрос. Мал Эриксон сам себе неплохо выносил мозг. А еще через пару дней он отправится в турне. Было бы глупо с моей стороны не принимать во внимание столь бросающийся в глаза факт. Вся на взводе я потянула за пряжки своих ботинок. Внутри перемешалось слишком много эмоций.
Он был тому виной.
— Пока я сидел там, ждал тебя, мне в голову пришла парочка мыслей, — сказал он.
— Да?
— Ну, теперь ты взаправду моя девушка.
Ошеломленная, на мгновенье я перестала дышать.
— Думаю, мне нужно было услышать, как ты это скажешь
— И была ею уже некоторое время. Я не хотел, чтобы ты была настоящей девушкой, но ты ей являлась. Мне просто нужно было к этому привыкнуть.
Разумеется, когда он выставил это в таком свете, мне вроде как хотелось причинить ему физическую боль. Но вместо этого я сидела и ждала, чтобы узнать, куда он поведет дальше.
— Не сходи с ума, — сказал он. — Я просто констатирую факт.
— Я не схожу с ума.
— Врунишка. Видишь, вот именно поэтому нам стоило сходить на консультацию к семейному психологу, как я и предлагал еще в самом начале.
— Что? — я повела носом. — Когда это такое было?
— На следующий день, после того как я переехал, когда мы секс-эсэмэсились.
— Мы не секс-эсэмэсились, а просто переписывались. Если я правильно припоминаю, ты также хотел завести собачку. Так что я даже не подумала, что ты всерьез предлагал пойти на консультацию.
То, как медленно изогнулись его губы в улыбке, сотворило что-то жаркое и приятное в нижней части моего живота.
— Тыковка, когда дело касается тебя, я всегда серьезен. Даже валяя дурака, я все равно офигеть как серьезен. Во всем, в чем бы ты ни нуждалась, что бы мне не пришлось для этого сделать. Я вел себя так с момента нашего знакомства. Разве ты еще не заметила? Мы, черт возьми, судьбой предназначены друг для друга. Ничего не могу с собой поделать. И это безнадежно, правда.
— Ха, — я засунула руки под бедра, давая время впитаться в мозг его словам. — Так вот почему ты догадался подождать наверху?
— Ага, — он придвинулся ближе, прижимаясь своим бедром к моему. — Сама подумай. Дела обстоят дерьмово, а затем я встречаю тебя на вечеринке, и ты меня забавляешь. Мне хочется провести с тобой больше времени, и потом я вижу кусочек груди Эв, Дэйви вышвыривает меня из квартиры, и мне приходится переехать к тебе. Мне хочется спать с тобой и, прыгая на твоей кровати, мы случайно ломаем ее, так что тебе приходится спать со мной на диване. Мне хочется заняться с тобой сексом, тебе становится скучно по пути домой, и ты скачешь на моих костях. Видишь? Судьба.
Я залилась смехом:
— Какая прелесть. Но я не совсем уверена, что это полностью все объясняет.
— Это судьба, Энн. Написанная звездами. Так что не докапывайся и оставь ее в покое.
— Ты сумасшедший, — я опустила голову и вздохнула. А что еще мне оставалось?
— Так-то лучше. Я тоже терпеть не могу видеть тебя грустной.
Он обвил меня рукой за плечи, прижимая к себе. Я сжала его пальцы, просто чтобы сохранить их тепло.
Так действительно было лучше. Все будет хорошо. Но до сих пор оставался один вопрос, который не давал мне покоя.
— Зачем ты попросил меня стать твоей мнимой девушкой?
Он пожал плечами, отвел глаза в сторону.
— Мне хотелось проводить с тобой больше времени. Ты делаешь меня счастливым.
Я нахмурилась.
— Только и всего?
— Это, черт возьми, еще как важно. Наверное, когда Дэйви нашел себе пару, мне стало немного одиноко. Я подумал, что мы могли бы стать друзьями.
Я просто уставилась на него.
— Мне нужен был шанс узнать тебя немного лучше, побыть с тобой наедине. Переезд показался хорошим способом, чтобы это осуществить. И ты нуждалась в помощи. Такое объяснение подойдет?
— Подойдет.
Некоторое время мы сидели молча.
— Какое дерьмо ты бы ни вбивала себе в голову, перестань, — сказал он.
— Что? О чем ты?
— О Рисе, — он положил свою голову поверх моей. — Ты переживаешь о нем. Перестань.
— Мал...
Как я могла ему это объяснить? Горло налилось свинцом, из него невозможно было выдавить слова. Я не думала о Рисе, но после того, как он упомянул о нем...
— Ты не сделала ничего дурного.
Я вывернулась из-под его руки, испытывая потребность увидеть его лицо. С каких это пор он начал читать меня, как раскрытую книгу, и почему я не могла делать то же самое? Он выглядел спокойным и уверенным, грех, каким красивым. Его губы были немного приоткрыты, а глаза выражали безмятежность. И, внезапно, оказалось так, что слова не так уж и трудно найти.
— Я сделала ему больно.
— Возможно. Но это он оставил тебя саму по себе. Он тоже причинил тебе боль.