Вечером Люциус, как и обещал, появился в гостиной. И они сначала молча смотрели фильм. Оба чувствовали себя неуютно, но потом разговорились и, оказалось, у них много общего, их мнения во многом совпадают. Даже когда фильм закончился, они еще пару часов разговаривали, сидя на диване. Так прошло три дня. Днем они занимались своими делами и были чужими людьми друг для друга, но вечером их было не остановить. Болтовня затягивалась с каждым разом все дольше. И вот они уже легли в пять утра.
На четвертый день разразилась страшная гроза и свет в гостиной потух.
— Ну вот же!!! На самом интересном моменте! — вскрикнул Малфой. — Вот как это называется? — разговаривал он с отключенным телевизором.
— Закон подлости, — отозвалась Гермиона.
— А вы, я смотрю, знаете ответ на любой вопрос? Северус был прав насчет вас. — С этими словами он ушел из комнаты и вернулся через пару минут с палочкой. — Инсендио, — сказал он, и в камине появился огонь. То же самое он повторил со свечами. И поставил их на стол.
Гермиона не сразу заметила бокалы в его руках и бутылку хорошего вина «Antoine Moueix». Люциус сел на пол перед камином и наполнил два бокала. Один протянул Гермионе.
— Бросьте, мисс Грейнджер. Уважьте старика. — Он улыбнулся её. Она потянулась и взяла бокал из его руки. Их пальцы коснулись, и на мгновения они так застыли. Но он отдернул руку.
— Старика? Да вы себя в зеркало видели? — делая глоток, сказала Гермиона.
— Сочту это за комплимент. Но, увы, жизнь сурова. Я уже не молод и скоро мне стукнет полвека, — не отрывая взгляда от огня, сказал Люциус.
— Как скоро? Да это и не приговор. Поверьте, выглядите вы максимум на тридцать пять. — Гермиона уже осушила один бокал и протянула Малфою, чтобы тот наполнил еще. Так он и сделал.
— Спасибо, конечно, но, по-моему, в вас говорит сейчас вино. Кажется, недавно для вас я был чертовым пожирателем смерти. — Он посмотрел в глаза Гермионы.
— Для меня Рон недавно был любыми человеком. Всё меняется и люди тоже. — Она замолчала на какое время. — Я хочу попросить прощения у вас. Говорить о том, чего не знаю, и обвинять вас было глупо.
— Тебе, думаю, можно перейти на «ты», раз уж я выгляжу на тридцать пять. — Они оба засмеялись. — Я не держу на тебя зла, Гермиона.
«Как он сейчас произнес моё имя… О Боги! Что со мной?!», — пронеслись мысли в голове у Грейнджер.
Какое-то время они сидели молча и смотрели на огонь в камине, лишь иногда обращая взгляд друг на друга. Он сидел на полу, облокотившись на диван, а она сидела на диване, укутавшись в одеяло, и оба периодически наполняли свои бокалы вином.
— Расскажите, а то есть, расскажи мне о профессоре. Ты хорошо его знал? — нарушила молчание она.
— Трудно сказать. Северус был непростым человеком с еще более непростой судьбой. Трудно в это поверить, но он был просто душой компании, с ним всегда было весело и интересно. Он умел найти подход к любому человеку. Многие из учеников его недолюбливали и подозревали в страшных вещах. Но… — Он наполнил свой бокал. — Он ведь знал все про всех, знал все самые больные точки учеников, и ни разу ими не воспользовался. Помню, как-то на зимних каникулах он приехал ко мне домой и мы, сидя в моем кабинеты, ждали Сириуса. Он рассказывал мне о тебе. Назвал тебя всезнайкой, но при этом всегда считал, что ты недооцениваешь свои способности. Говорил, тебе просто нужно поверить в себя и перестать общаться с такими тупоголовыми, как Рон Уизли. Теперь я понимаю, о чем он говорил. — Он посмотрел на Гермиону, а та села к нему рядом на пол и протянула бокал, чтобы тот его наполнил.
Когда он взял её за руку, то сердце бешено заколотилось и в горле пересохло. Сделав смелый шаг, Грейнджер потянулась к его губам. Первые секунды он колебался, но потом ответил на поцелуй. Резко она отстранилась и, вскочив, побежала по лестнице в свою комнату.
«Эх, эти гриффиндорки», — подумал Малфой и, встав с пола, отправился в свой кабинет.
Гермиона ворвалась в свою комнату и заперла дверь. Опустившись на пол, она закрыла лицо руками.
«Что я наделала?! Что это было? Как? Я уже от одиночества схожу с ума. Ну зачем? Что на меня нашло? Он же Малфой! Ты что, Гермиона, думаешь, если он был с тобой вежлив, то это значит, что он не считает тебя грязнокровкой? Да он, наверное, чуть не блюванул, когда меня поцеловал!»
Она терзала себя мыслями, и её терзала совесть. Как она могла так! Но вдруг она услышала шаги в коридоре. Сердце замерло и дыхание остановилось, шаги остановились недалеко от двери. Она услышала звук отпирающейся комнаты, затем скрип двери, и все стихло. Гермиона вновь начала дышать и недолго думая легла на кровать.
========== Я пас. ==========
Утром, когда Гермиона проснулась, в нос ударил запах лилий. Перевернувшись на другой бок, она увидела огромный букет белых лилий, стоящих в вазе на полу. Подойдя ближе к цветам, она увидела белую коробку, перемотанную голубой лентой, а сверху записку:
«Жду внизу ровно в одиннадцать. Не опаздывай.
Люциус».
На лице девушки появилась улыбка, и она с нетерпением стала открывать коробку. Внутри лежало красное платье и белая шляпа с синей лентой. Немного полюбовавшись подарком, она отправилась в душ. Так как она сегодня проспала завтрак и встала полдесятого, то смысла идти туда уже не было. После душ она примерила платье. Взглянув на себя последний раз в зеркало, покинула комнату.
Спустившись в гостиную, Гермиона увидела Люциуса, сидевшего на кресле. Он был одет в белый летний костюм. Первые две пуговицы рубашки были расстегнуты. А когда она подошла ближе, то почувствовала очень приятный запах одеколона.
— К чему все это? — не удержавшись, спросила она.
— Ты, наверное, уже засиделась дома, вот решил устроить тебе небольшую прогулку. — Он показал рукой к выходу из дома — Помнишь, как-то ты сказала, что если бы поехала во Францию, то обязательно первым делом посетила бы Вердонское ущелье? — Когда они вышли на крыльцо дома, то Гермиона поняла, к чему он это спросил.
— Мы что, все это время были во Франции?! — У нее невольно открылся рот. Она смотрела вокруг себя и не могла поверить собственным глазам.
— Я, конечно, понимаю, у тебя мечта сбылась и все такое, но у нас самолет, так что поехали, такси уже ждёт.
Только когда они подъехали к аэропорту, Гермиону вдруг осенило.
— Стой! Люциус, но я же не взяла паспорт. Как ты забронировал билеты?
— Гермиона, какие билеты? Ты сейчас меня оскорбляешь. Ты думаешь, что я бы повез тебя в место твоей мечты на общественном самолете? Да и ты, по-моему, забыла, кто я такой. У меня частные самолеты. Идем же, нас уже ждут! — Он взял её за руку и повел к самолету.
Подойдя к стойке регистрации вип, он сообщил свою фамилию и показал все необходимые документы. Для Грейнджер стало удивленым, что у Малфоя есть паспорт и медицинская страховка. Немного подождав, к ним вышла женщина и повела их к самолеты. Зайдя на борт, они сели друг напротив друга.
— Месьё, меня зовют Леон, сегодня я ваш пильёт. Приятного польёта, — объявил голос по громкой связи.
Гермиона и Люциус улыбнулись на акцент мужчины. Затем им принесли покушать и попить. Малфой позаботился об этом. Во время полета они много болтали и шутили. Гермиона то и дело смеялась на каждую гримасу мужчины. Через час они приземлились. Покинув самолет и при этом поблагодарив пилота лично, они вышли на парковку. Там их уже ждала машина. Mazda MX-5 2001 год красного цвета. Заведя двигатель, они тронулись к цели своего путешествия.
Поначалу они ехали молча, и оба наслаждались поездкой. Для Гермионы этот поступок Малфоя очень много значил. Это был глоток свежего воздуха. Последние два года в школе, война и жизнь после нее сильно вымотали душу Гермионы. Морально она была почти мертва. Одиночество и убивание по Рону сильно её вымотали, а сейчас она была хоть кому-то нужна. Осознание, что она не одна в этом мире, давало надежду и придавала сил. Сейчас ей не хотелось думать о пожирателях смерти, беременной девушке Рона и о том, что о ней скажут, если узнают, что сама Гермиона Грейнджер катается на дорогой машине с Малфоем! Сейчас хотелось просто жить и наслаждаться жизнью.