Разият полюбила Макса сразу, как только увидела. А он был так добр к ней, словно старший брат. Настоящий. Который защитит и поможет, если понадобится, а не будет нагружать работой и относиться как к досадной обузе. Когда они поженились, в душе Разият тлела малюсенькая надежда, что всё ещё изменится. Но Макс даже не прикоснулся к ней. Увёз в далёкую Москву, такую суматошную и страшную для неё, не выбиравшейся никуда дальше своего села. Он показал ей всё, что она видела только на картинках в учебниках истории в сельской школе. Красную площадь, Поклонную гору, огромные храмы. Даже в мечеть свозил, уважая её веру. Макс такой добрый. Но только этого мало. Он муж её только на бумаге. А она готова была отдать ему и свою тщательно оберегаемую невинность, да и всю себя до последнего волоска. А ему этого не надо. Ему нужна его Арина. Его Молния в ночи. Это ведь про неё он написал ту песню.
Увидев Арину на приёме, Разият была покорена её красотой. Арина показалась ей ангелом. Белокурая, с глазами, как горный ручей. Разве земные создания могут быть настолько прекрасны? Арина смотрела на Макса, как заворожённая, и Разият ясно читала в её глазах тоску, боль, нежность. Макс не мог оторвать от неё взгляда. Разият удивлялась, что другие не видят, какие волны проходят между ними двоими. Ей же казалось, что воздух искрится и колышется вокруг них.
А теперь он стоял и смотрел во тьму. Разият тоже выглянула в окошко в своей комнате. (У них даже здесь комнаты были разные. Муж, называется). В джинсах и куртке-размахайке Арина была также красива, как в вечернем платье. Даже лучше. Близкая, человечная. Она ничего не ждала. Просто замерла, устремив взгляд, полный надежды, на окна отеля. Разият тихо вздохнула. Вот её никто так не любил. И не полюбит, наверное, уже. Ведь она замужем. За развод отец и братья её убьют. И это не фигура речи. Они сразу сказали, что не потерпят позора. И ничего им за это не будет. Просто очередная неловкая девушка пойдёт за водой и сорвётся со скалы. Случайно. И гора с плеч. Никчемная девчонка больше не будет просить свой кусок хлеба и путаться под ногами. Разият захотелось плакать. Ей было жаль Макса. Ведь себя она жалеть не привыкла. Даже здесь она встала поперёк дороги у хорошего парня. Из-за неё такая чудесная пара не может воссоединиться. Всем-то она мешает, всем приносит горе. Тупая, бесполезная… Как они там говорят? Хачовка? Ну да… Так и есть…
На другой день разразился шторм. Ничто не предвещало такого развития событий, но прибалтийская погода такая непредсказуемая! Ещё накануне смиренные, волны теперь бросались на берег, словно озверели. Чайки метались в воздухе, и их сдували порывы ветра. Впрочем, их это ничуть не смущало, и они поднимались снова и снова, пытаясь перекричать бурю пронзительными криками. Редкие прохожие кутались в куртки и шарфы. Словно насмехаясь, солнце то и дело стреляло из-под облаков яркими лучами, и словно пряталось, как опытный снайпер.
“Завтра будет полно янтаря”, — подумала Арина. Она переодевала Мишель и бросала в окно взгляды на беснующуюся природу. Коротко булькнул мобильник. Сообщение в мессенджер. Арина разблокировала экран. Странно. Неизвестный номер.
“Вы самая лучшая пара. Будьте счастливы”. Арина нажала на аватарку. Олений взгляд чёрных глаз, голова покрыта мусульманским платком. Разият. О чём она?
…Тело Разият вынесло на берег на косе, в районе литовской Ниды. Неизвестно, как она пробралась на закрытый в шторм пирс. Да и зачем робкая, теплолюбивая горянка туда отправилась — было загадкой. Море выполнило просьбу Арины. Решило её проблему. Больше преград между ней и Громом не существовало.
Глава 26
История Грома
В арке его дома застрял здоровенный джип. Едва связывающий русские слова кавказец что-то пытался объяснить отчаянно матерившемуся таксисту. Макс не стал ругаться. В конце концов, ему ещё предстояло множество не самых приятных дел, и сразу вступать в склоку не хотелось. Подхватив сумку, он поблагодарил таксиста и легким шагом двинулся к арке. Действительно, чего он здесь встал? Макс только подумал об обожравшемся Винни-Пухе, который не мог вылезти из кроличьей норы, как почувствовал лёгкий укол в бедро. Он удивлённо взглянул на приоткрытую дверь машины, сделал ещё несколько шагов, и вдруг почувствовал, что лишился ног. Вернее они точно всё ещё были при нём, только отказывались слушаться. Мышцы будто разом превратились в бесполезные тряпочки, и Макс рухнул на землю. Сквозь туман он почувствовал, как чьи-то руки подхватили его, незнакомые голоса что-то проговорили на странном гортанном языке, потом раздался громкий хлопок откуда-то сверху и наступила тьма…
Макс очнулся от духоты. Скрюченное в неудобной позе тело сковывала боль. Темнота не позволяла сориентироваться. Голова раскалывалась. Смертельно хотелось пить. Макс попытался выпрямиться, но упёрся ногами в стену. Маленькое, замкнутое пространство. Словно гроб. Максом на миг овладела паника. Он потряс головой и сообразил, что непрерывный гул звучит снаружи, а не в его измученных болью мозгах. Машина. Его куда-то везут. Похоже, что в багажнике. Сознание начало потихоньку проясняться. Чуткое ухо музыканта уловило приглушённый разговор мужских голосов. Макс никак не мог распознать незнакомый язык. Попытка крикнуть свелась к слабому сипу. Тогда Макс принялся из последних сил барабанить по стенкам и крышке багажника. Машина несколько раз дёрнулась и остановилась. В глаза прыснул поток света, заставив Макса зажмуриться. Кто-то схватил его за грудки и несколько раз несильно шлёпнул по щекам. Макс осторожно взглянул на своего мучителя. Перед глазами всё плыло, но постепенно очертания начали приобретать чёткость. Перед Максом стояли двое мужчин в почти одинаковых кожаных куртках с ярко-выраженной кавказской внешностью. Они смотрели на него с пренебрежительной иронией, и у Макса не возникало никаких сомнений, что с ними лучше не спорить.
— Пить… — прошептал он. — Дайте пить…
— Напьёшься ещё, — усмехнулся один из мужчин.
В его руках блеснули обсидиановые чётки. Макс не понял, почему его просьба вызвала у него смех, но задумываться над этим не было ни сил, ни желания.
— Ссать будешь? — грубо поинтересовался второй, в чёрной вязаной шапке, и буквально за шкирку выволок пленника из багажника.
До Макса сразу дошёл смысл выражения “ноги не держат”. В стопы и икры вонзились одновременно тысяча кинжалов. Макс застонал и согнулся пополам.
— Давай, ссы, — Макс ощутил лёгкий пинок. — Я тачку после тебя отмывать не собираюсь.
Похоже, путь предстоял неблизкий. Ощущая, как в сосудах потихоньку начинает двигаться кровь, Макс послушно отошёл в сторону, расстегнул джинсы.
— Куда вы меня? — как можно безобиднее спросил он.
Похитители пристроились рядом с ним. Глупо было опасаться, что он сбежит: вокруг расстилались безбрежные поля.
— Не твоё шакалье дело, — резко обрубил “Чёрная шапочка” и со скрежетом застегнул ширинку.
“Не прищемил бы”. Макс сам удивился, что в такой ситуации способен шутить. Пусть даже про себя.
“Чётки” вернулся к машине, достал поллитровую бутылку с водой и почти по-дружески протянул Максу.
— На, ты пить хотел?
Макс с жадностью припал к горлышку, с наслаждением прислушиваясь, как живительная влага орошает пересохшее горло.
— Спасибо, — искренне поблагодарил он.
Увы, это было последнее, что он помнил. Уже через пару минут мир снова погрузился в темноту.
Во время следующей остановки, Макс заметил, что пейзаж сменился. Теперь их окружала степь. Похоже, похитители намеренно избегали оживлённых трасс. Промозглый ветер гонял по открытому пространству полупрозрачную позёмку. Макс несколько раз глубоко вдохнул. Это оказалось безумно приятно после душного багажника. Здесь ему дали поесть. Кусок хлеба и куриную ножку. Принимать пищу из рук преступников не хотелось, но Макс знал, что без еды силы оставят его окончательно. Когда “Чётки” протянул ему уже знакомую бутылку, Макс решительно замотал головой.