Илья рассмеялся.
— О! Гляди-ка! Малой меня помнит!
А Иван медленно перевёл взгляд на Марка.
— Марк?
Имя словно открылось ему заново. Марк нахмурился. Очень смутно он вспомнил сынка отцовского друга, который был мелкий и жутко навязчивый. Да, точно. Его Ванькой звали. Они с пацанами его дразнили, прятались от него, чтобы отстал, а тот всё равно смотрел на Марка обожающими глазами и желал принимать участие во всех их, как когда казалось, взрослых играх. Хотя Марк был старше всего на три года. Да, вырос Ванька. Превратился в настоящего Ивана. Высокий. Плечистый. И взгляд его поменялся. Уверенный теперь, сильный.
Молодые люди ушли, а Илья положил руки на плечи Филиппу и всмотрелся в его глаза.
— Чего ж ты исчез-то, гад ты этакий… Мне-то уж мог сказать…
Филипп виновато развёл руками.
— Я плохо соображал тогда. Думал только, что детей нужно спасти. Спрятать подальше.
— Тебе удалось. Думинский выдохнул, когда вы пропали. Он поначалу думал, что вы все погибли…
— Его стараниями…
— Точно знаешь?
— Пётр рассказал. Перед тем, как сгореть… С Кристинкой моей…
Илья тяжело вздохнул и вновь обернулся к окну.
— Думинский заметал следы, как мог. Всех подмазал. И пожарных, и ментов. Никакого расследования не было. Тем более, что и заявления от тебя не поступало.
— Думаешь, мне до него было?
Илья прокашлялся.
— Думинского убили. Через два года после того, как… После пожара… Зверски убили. Как, собственно, он и заслуживал.
— Собаке собачья смерть, — с ненавистью процедил Филипп.
Друзья немного помолчали. Говорить о той страшной ночи было тяжело обоим.
— В глубине души я надеялся, ты догадаешься, что я тут… — проговорил Филипп.
В комнату вошла Галина с подносом.
— Мальчики сказали, вам нужно? — Заметив Филиппа, она приветливо кивнула ему. — Привет, Филипп.
— Здорово, Галчонок. Работаешь здесь?
— Как видишь. Илья Семёнович, всё хорошо? Больше ничего не надо, чтобы я вас не беспокоила?
Илья бросил взгляд на столик и удовлетворённо кивнул.
— Да, спасибо. Знаешь её? — спросил он, когда Галина вышла и жестом предложил другу присесть.
— Здесь все друг друга знают, — Филипп осторожно опустился на диван. — Так ты решил сюда перебраться?
Илья разлил коньяк по бокалам.
— Не насовсем пока. Но готовлю себе тёплое местечко на случай, если решу отойти от дел. Знаешь, я никогда не забывал, как круто мы с тобой провели здесь время, и как пообещали себе построить здесь два дома, чтобы приезжать сюда со своими семьями.
Филипп вздохнул.
— Почти сбылось…
Илье не хотелось снова возвращаться к тяжёлым воспоминаниям. Он приподнял бокал и провозгласил:
— За то, чтобы сбывалось полностью! — Илья пригубил коньяк и спросил, — Значит, охота-рыбалка. Нравится?
Филипп пожал плечами.
— Да тут выбор не большой. Но я не жалуюсь. Я люблю лес, ты же знаешь. И детей в любви к природе ращу.
— Как они? Ваньку видел, но девчонки, наверное, тоже здорово вымахали?
Глаза Филиппа невольно засветились нежностью и гордостью.
— Ещё как. Увидишь — не узнаешь. Аришка — копия Анна. Красивая выросла, самому страшно. Училась в Новгороде в колледже, на факультете туризма. Сейчас на распутье. То ли дальше учиться, то ли работать начать. Думает. Она умница. Рассудительная очень. А Жанка — та полная её противоположность. Оторвой растёт. В голове ветер: танцы, наряды и мальчики. Заканчивает девятый. Еле тянет. Учиться не желает. Говорит, закончу курсы по макияжу и открою салон красоты. Вот ведь дурёха.
Илья усмехнулся:
— Ничего. Шишек набьёт — пообтешется.
— Шишки шишкам рознь, — нахмурился Филипп.
— Сейчас всё проще, Фил, — мягко заметил Илья. — Проще и безопаснее.
Они говорили ещё долго. Вспоминали школьные годы, первые шаги в совместном бизнесе, общих друзей, только остерегались снова затрагивать тему трагедии семьи Филиппа. Проводив друга, Илья никак не мог перестать думать о том, какой след оставила она в сердце этого сурового на вид мужчины. Он, словно раненый зверь, забрался в берлогу, боясь показаться наружу. Уже и охотники ушли, и время года сменилось, а он всё сидит и ждёт, что его схватят, едва он нос высунет. Здорово же его отделала судьба. Трудно ему будет вернуться в мир. Да и надо ли возвращаться? Илья знал, что надо. И он очень надеялся, что сумеет уговорить друга.
— Марк! — позвал он сына из окна, увидев, что он с друзьями уселся в беседке играть в карты. — Марк! Подойди сюда! Надо поговорить!
Глава 3
Над головой расстилалось бескрайнее звёздное небо. От вчерашней хмури не осталось и следа. С утра по небу ещё бегали случайные облачка, а ночь распростёрла над Долом чистейший бархат с мерцающими золотыми стразами. Арине казалось, что она всё приближается и приближается к этой бесконечной глубине, и манящий омут затягивает её в неведомые пучины. Как в детстве, они лежали с Жанной на крыше сарайчика и смотрели на звёзды. Когда-то отец подарил Арине книгу про созвездия, и она учила младшую сестрёнку узнавать их на ночном небе. Жанна слушала, раскрыв рот, древние мифы, погружаясь в загадочный мир непознанной вселенной. Сейчас она привычно шевелила губами, водя пальчиком по тёмной глади:
— Большая медведица… Кассиопея… Пояс Ориона… Плеяды… Млечный путь…
Арина молчала. То, что рассказал им отец, встревожило её, нарушив спокойствие привычного мироустройства. Теперь картина дальнейшей жизни никак не складывалась.
— Как будем жить-то, Жанка? — шёпотом спросила она.
— А как будем? — беспечно отозвалась сестра и звонко лопнула пузырь жвачки. — Отлично будем жить! Переедем в Москву, ты поступишь в универ, как мечтала, а я салон открою. У папочки же денег, оказывается, куры не клюют. И забудем мы с тобой Козий Дол, как страшный сон.
Почему это у Жанны всё так легко получается? Арину без конца мучили сомнения. А сейчас особенно. И пусть оказалось, что отцовская доля в бизнесе не только сохранилась, но и преумножилась, что давало возможность безбедного существования в сытости и неге, странные тревоги никак не хотели покидать сердце Арины.
— Наш Козий Дол я не забуду, — улыбнулась Арина.
— Ну да, ты всегда его любила. А я жду не дождусь, когда вырвусь из этой дыры.
— Я буду скучать, если мы уедем.
— Когда, — уточнила Жанна.
— Что?
— Я говорю, КОГДА мы уедем, а не «если».
— Почему ты так уверена? — удивилась Арина. — Папа же сказал, что ничего пока не решил.
Жанна покрепче обняла сестру.
— Он нас любит и обещал сделать так, как мы захотим… — Она с подозрением взглянула на Арину. — Ты ведь этого хочешь?
Арина пожала плечами:
— Не знаю. Наверное…
Вот бы ей быть такой же уверенной, как Жанна. Так же легко порхать по жизни, не сильно задумываясь о последствиях и не строя никаких далёких планов на будущее. Арина никак не могла забыть лицо отца, когда тот вернулся после разговора с Вернером. Даже борода не могла скрыть пылающих возбуждением щёк. Отец часто дышал и без конца прикладывал руку к сердцу, точно пытался унять его биение. После рассказа отца Арина поняла его состояние. Ещё бы: такой привет из прошлого. Филипп открыл им всё, что они не знали или забыли в силу возраста. О том, как они с Ильёй Вернером закончили лесной техникум в Новгороде и, одержимые идеей быстрого богатства, уехали в Вологду, чтобы организовать бизнес по продаже дерева. Они набрали кредитов, но дело, как ни странно, пошло. Молодые, азартные друзья вызывали симпатию и доверие, и очень скоро кредиты стали таять на глазах, а счета в банке расти. Они обосновались в большом посёлке под Вологдой, где строили свои «виллы», «коттеджи», «особняки», «дворцы» новоиспечённые бизнесмены, которые появлялись в то время, как грибы после дождя. Многие разорялись, и на их место приходили новые, кто-то находил свой печальный конец в бандитских разборках, но Илью и Филиппа словно хранила чья-то невидимая рука.