Кейт не знала. Но боялась приближаться к Ричарду, боялась дать ему понять, как жаждет его поцелуя.
— Вот мы и пришли. — Ричард вставил ключ в замок, повернул его, и дверь открылась.
Кейт вошла в гостиную. В отличие от того номера люкс, в котором они провели прошлую ночь, эта комната была меньше; интерьер в голубых, розовых и зеленых тонах был оформлен с большим вкусом. Дверь слева вела в спальню с королевского размера кроватью и в соседнюю с ней ванную комнату. Справа находились столовая и маленькая кухня.
— А здесь очень мило, — прошептала Кейт.
Ричард окинул взглядом апартаменты и, подойдя к окну, посмотрел на улицу.
— Может быть, Птичка согласится на компромисс? Может быть, не станет настаивать на том, чтобы мы жили здесь, если мы пообещаем ей приезжать в отель каждый день, скажем, в шесть утра и уезжать в восемь вечера?
Кейт прошлась по комнате.
— Мне кажется, она не пойдет на это.
— Почему?
Кейт задумалась. Почему? Как объяснить Ричарду причину эмоционального свойства, если он признает только голые факты?
— Понимаешь, дом там, куда стремится твое сердце. Почти полвека домом миссис Делакруа был этот отель. Она всей душой прикипела к нему, ей трудно с ним расставаться, и потому, вероятно, важно самой убедиться в том, что мы превращаем отель в свой дом, привязываемся к нему всем сердцем. Только в этом случае она со спокойной душой передаст отель в другие руки.
Ричард пристально посмотрел на Кейт.
— Ты пугаешь меня.
— Пугаю?
— Да.
— Но чем же?
— Меня пугает то, что моя жена придерживается тех же взглядов, что и эта старушенция.
«Моя жена». От этих слов у Кейт перехватило дыхание, а сердце гулко забилось, как после длительной пробежки.
Она посмотрела на Ричарда. И по его взгляду поняла, что он сам не меньше удивлен тем, что сказал. Наступила тревожная тишина.
Ричард отвел взгляд и снова повернулся к окну, спиной к Кейт.
— Необходимо найти выход из дурацкой ситуации.
Кейт уже нашла его, но не решалась сказать об этом.
— Все, по сути дела, не так уж страшно, — отважилась она наконец.
— Что ты имеешь в виду?
— Испытание рассчитано только лишь на месяц. Так почему бы нам не выполнить все желания Птички?
Боже праведный! Что такое я говорю? — подумала Кейт. Одно было ясно: она боялась упустить представившуюся ей возможность.
Возможность чего?
Сердце ее билось как пойманная птица. Кейт казалось, что Ричард слышит его стук. Он как-то странно смотрел на нее. Ей бы не хотелось, чтобы он догадался о ее волнении. Пусть бы думал, будто провести месяц с ним под одной крышей для нее пара пустяков.
— Самое страшное позади. Мы женаты. Как же можно после этого все бросить!
— Я не сказал, что хочу все бросить, — поспешно сказал Ричард.
Итак, он не хотел упускать возможность завладеть отелем, а она не хотела упускать возможность завладеть Ричардом.
Завладеть Ричардом? Она что, в самом деле надеется на это?
Нет. Конечно, нет. Что за дикая мысль! Это просто влияние Анны, ее вчерашних бессмысленных разговоров.
— В конце концов, мы взрослые люди, — Кейт пожала плечами. — Уверена, мы сумеем держать себя в руках, будучи рядом.
Ричард не разделял ее уверенности. У него пересыхало в горле при одной мысли о том, что в течение четырех недель Кейт будет жить с ним рядом.
— А я в этом вовсе не уверен. — Шутливый тон не получился. Ричарда охватила паника.
Что с ним? Кейт старается спасти его, протягивает ему руку помощи, а он вместо того, чтобы схватиться за нее обеими руками, сомневается, стоит ли это делать.
Чувствуя отвращение к самому себе, Ричард подумал, что начинает, подобно Птичке, терять разум. О чем он, собственно, так беспокоится? Похоже, Кейт совершенно не волнует перспектива жить с ним в одной квартире. Свидетельством тому — ее равнодушный тон и поведение.
Надо взять себя в руки. В конце концов, Кейт права, оба они взрослые люди. Если она спокойно воспринимает создавшуюся ситуацию, то он будет дураком, если не воспользуется этим.
— Я очень благодарен тебе, Кейт. — Он взял ее руки в свои. И тут же понял, что совершил ошибку. Близость Кейт лишала его способности думать, в нем закипала кровь.
Его глаза впились в ее губы, пухлые и соблазнительные, как персики. Ричард сгорал от желания прижать Кейт к себе и коснуться ее влекущего рта. Ему не удалось забыть, какими сладкими были эти губы.
Но он резко отпустил ее руки и отступил назад. Нет. Нельзя целовать ее, нельзя даже прикасаться к ней, когда они остаются наедине. Иначе он проиграет.
— Пойдем, — сказал он еле слышно. — Пойдем скажем этой любительнице азартных игр, что она выиграла еще один раунд.