Я шел по направлению к Риджент-стрит, а мои мысли были заняты этой крошкой. Я пытался понять, что в ней было такого, что отличало от всех других женщин? В моей жизни эти создания Божьи занимали немало места. Не счесть числа тем, которых я любил, и многие отвечали мне тем же, причем меня привлекали только женщины с изюминкой, вокруг которых светился ореол тайны. Но мое стремление к совершенству и гармонии часто заставляло меня разочаровываться: ни у одной из дам я не находил полного комплекта достоинств.
Взять хотя бы случай в Майами. У входа в отель я засек такую кралю, что сам Генрих VIII, профессор по части женщин, позеленел бы от зависти, увидев, что какой-то фебеэровец вьется возле такой птички, которая достойна разве что королевского ложа. Он бы застрелился с досады, что полностью изменило бы ход мировой истории. Надеюсь, что про Генриха вы знаете многое, поэтому описывать женщин, которых он любил — дело неблагодарное… Так вот. Эта превосходила их всех вместе взятых. Я заходил и с фланга, и с тыла — и достиг своего: красотка стала мне поощрительно улыбаться. Когда я понял, что момент взятия крепости наступил, я приблизился и заговорил…
Бог мой! Скрип старых телег на нашей ферме был музыкой Генделя по сравнению с ее голосом. У меня упало и настроение, и все прочее, и я поспешил ретироваться подальше от отеля, хотя телка была уже готова к полной сдаче.
Это я к чему рассказал? А к тому, что полная гармония — это большая редкость, но кажется в Джералдине ее стоит поискать.
…С этими мыслями я прошел добрую половину Риджент-стрит, а затем пересек ее. Меня неудержимо потянуло выпить перед свиданием с Херриком. Где-то тут рядом находилось уютное заведение, куда мне не единожды доводилось наносить визиты, работая по делу Ядовитого Плюща несколько лет тому назад. Это был бар, где всегда царила спокойная обстановка, где тебе ничто не мешало тихо-мирно опрокинуть пару стаканчиков и поразмышлять о том, о сем.
Я свернул на Корк-стрит и остановился. Потом, поднеся руку ко лбу, обернулся с задумчивым видом. Да, чутье не подвело меня и на этот раз — так и есть, слежка! Большой автомобиль, примеченный мной еще на Риджент-стрит, свернул к тротуару, и из него выпорхнуло очаровательное существо в элегантном черном пальто с лисьем воротником.
Следят? На здоровье. А мне было желательно выпить в тихом уголке, и пока я не осуществил задуманное, плевать хотел на всякого рода знаки внимания. Все же у самого входа в бар я обернулся еще раз: «лисья шкура» определенно висела на хвосте. Внутри никого не было, если не считать смазливой барменши за стойкой. Стаканчик пролетел птицей, и суровая действительность потихоньку начала превращаться в нечто розового цвета.
В это время и подошла дама в черном пальто. Она была очень недурна. Что за везенье — как день, так красотка!
Дама грациозно уселась на высокий табурет, заказала двойной виски и, вытащив из золоченого портсигара сигарету, выжидательно посмотрела на меня.
Я щелкнул зажигалкой. Она прикурила и, сощурив на меня бархатные глаза, обнажила в улыбке прекрасные зубы.
— Очень любезно с вашей стороны, мистер Кошен, — сказала она, жеманясь, и тут же залпом хватанула стаканчик виски.
Это зрелище настолько диссонировало с ее внешностью, что я поперхнулся вместо дамы.
— Леди, — я поклонился ей, — разрешите заказать вам еще шотландского? И не будете ли вы столь любезны сообщить откуда вам известно мое имя?
Она выпустила колечко дыма.
— Ах, мистер Кошен, — кокетливо вздохнула незнакомка, и мне показалось, что кофточка на ее груди лопнет. — Надеюсь, вы — парень с такой широкой душой — не откажете в добром совете девушке, волей обстоятельств закинутой в этот неуютный Лондон…
— Моя святая обязанность давать добрые советы девушкам, которые смогли выследить парня с широкой душой…
— Не отрицаю, — она скрестила ноги и улыбнулась, — следила. Чтобы встретиться с вами и напомнить о себе. Вы ведь совсем меня забыли.
— Черт возьми, леди, — я виновато покачал головой. — У меня такая капризная память — то включится, то выключится… Ее все время надо стимулировать…
Идея стимулирования была поддержана, и пока я заказывал по двойной порции, моя новая знакомая снова открыла портсигар и на этот раз мне удалось разглядеть кое-что знакомое. Характерный коричневый цвет у нескольких сигарет — марихуана! Девушка, оказывается, любит побаловаться «травкой»! Я мысленно усмехнулся: кури, кури, моя милая, — эта штука располагает к откровенным беседам. Сейчас ты у меня разговоришься…