Сквозь слезы мне было видно, как Крич, перетащив труп Карлетты в кресло, наполнил свой стакан бурбоном и выпил.
— Ты ответишь за смерть Карлетты, Кошен, — глядя на неподвижное тело, сказал Крич.
Он отворил дверь и позвал: «Фриско!» Посмотрел на меня, с ухмылкой и сел в кресло, заняв прежнее место. Он явно был доволен.
В эту минуту в коридоре послышались шаги и на пороге возник… Я не знаю, как назвать это существо. У нормального человека волосы поднялись бы дыбом, и я не был исключением: существо было маленькою роста, непомерно широко в плечах, нос вывернут, оно нетерпеливо шевелило толстыми пальцами на длинных, чуть не до колен, руках.
— Да, шеф, — почтительно прохрипела горилла и ухмыльнулась, заметив меня. Маленькие глазки превратились при этом в щелочки, а слюнявая пасть ощерилась, показывая почерневшие гнилушки на месте зубов.
Крич в это время наблюдал за мной. Он развалился в кресле, то и дело, наливая, бурбон и поигрывая зажатым в правой руке маузером.
Две-три минуты, пока одноглазый бандит ждал появления страха на моем лице, показались мне вечностью, пока, наконец, это гад не обратился к пришедшему, указав на труп:
— Как прикажешь понимать, свинья вонючая?
Тот плаксиво скривил губы, неожиданно став похожим на мальчишку, ожидающего порки.
— Да я все время был здесь, как ты велел. Слышу, ей позвонили по телефону, и она сразу засобиралась и укатила. Потом вернулась с этим фраером, — Фриско кивнул на меня и гадко ухмыльнулся. — Он сзади нее пристроился, сразу видно — фараон. Закрылись они в комнате, чего-то там делали с полчаса, потом этот вышел из комнаты и куда-то захромал по коридору. Я к ней: кто, мол, это? А она меня понесла, зараза, к сумочке тянется, а там, значит, у нее пулимет… Ну, да я быстрее оказался… Продала она всех нас, сука коповская, че ее жалеть!
— Так значит, это твоя работа, идиот? — ледяным голосом спросил одноглазый. — Тебя, что, просили? Такую хату засветил!
— Прости, Билл… Я думал…
— Он думал!.. Чем интересно? — Крич повернулся ко мне и посетовал: — Видишь, с кем приходится работать? Если бы в нашем офисе сидели их братья, то нас бы всех уже уничтожили.
Он словно искал сочувствия у меня, а потом, галантно улыбнувшись, сказал:
— А я так и не представил тебя моему другу? Мистер Фриско, познакомьтесь, пожалуйста, с мистером Кошеном, большой шишкой из ФБР, пришел вот в гости. И хоть мы не звали его, однако таким людям всегда рады. Покажи, как ты радуешься людям, Фриско! А потом обыщи.
Это чудо в перьях шагнуло ко мне, и я качнулся от волны его запахов. По карманам и телу заскользили проворные грязные лапы. К горлу у меня подступила рвота.
— Пусто… — вдоволь налюбовавшись моим окровавленным лицом, Фриско обернулся к Кричу.
Лучшего подарка он мне сделать не мог: коротко взмахнув рукой, я врезал ему по шее ребром ладони. Фриско издал странный горловой звук и начал падать на ковер. Но меня больше устраивало, чтобы между мистером Кошеном и мистером Кричем имелась ограда, и я удержал Фриско.
Но Крич не стал стрелять. Он одобрительно засмеялся и положил маузер на стол в знак того, что мне нечего опасаться. Я разжал руки, и чудовище рухнуло на пол.
— Браво, Кошен! — Крич оценил мой удар высоко. — Как ты его! Только тебе это зачтется. Фриско — мальчик злопамятный, и я искренне не завидую тебе, если он останется жив… Эй, Фриско, живот что ли схватило?
Эта мразь корчилась на полу, как при родовых схватках. Юмора Кричу было не занимать, он заметно отличался от коллег по ремеслу воображением, изобретательностью и некоторой ироничностью. Но мне было без разницы, будет ли меня резать на кусочки «интеллигентный» Крич или идиот Фриско.
Между тем Крич достал золотой портсигар, такой же, как у Монтаны, и закурил сигарету с «травкой». Может родство вкусов дало Карлетте повод для подозрений этой парочки?
Крич глубоко затянулся и задумчиво спросил:
— Чем же ты взял Карлетту? Или она не знала, как укорачивают длинные языки? Или ты ее напугал электрическим стулом? Много она тебе открыла, сознайся, коп?
— Вполне достаточно для того, чтобы федеральный суд рассчитался с вами. Она мне рассказала все.
— Точно? — Крич усмехнулся. — Да послушать про все дела одного Фриско и то недели не хватит. «Все»! Дурак ты, приятель! Да за полчаса вы небось только и успели, что выпивку оценить, впрочем, скоро я узнаю.