Джулио сгорбился в кресле и закрыл лицо руками, но его вид сочувствия не вызывал. Вряд ли он поверил бы мне, если бы не знал за Кричем такого рода дел. Теперь, когда это коснулось его брата и грозило ему, Паоло призадумался.
Наконец он поднял голову и твердо сказал:
— Все, считай одноглазого трупом! — Я не сдержал усмешки:
— Каши мало ел! Билл не тот человек, с которым ты можешь справиться. Твой единственный шанс — безоговорочное подчинение, мне.
Джулио встал и, подойдя к окну, поднял светомаскировку. Он постоял в раздумье и заявил:
— Да, нутром чую, что о брате ты сказал правду. А меня ты не обманешь?
— Можно устроить свидание с Фриско, и он сам тебе все расскажет. Но мой тебе совет: поведешь двойную игру — Крич из тебя вынет все и уничтожит.
На его кривой роже появилась пародия на улыбку:
— Эта игра так и так получается двойной, но я буду слушаться тебя. Я тебе почему-то верю. Что нужно делать?
— Для начала сесть в кресло и внимательно слушать. Ты должен… — и я рассказал ему все, что от него требовалось.
3
Херрик, нарушив свои принципы, явился без предварительного звонка и теперь, сидя у меня в номере на Джермин-стрит, с иронией наблюдал, как я торопливо заканчиваю завтракать.
— Дорогой друг, — произнес Херрик, — мое начальство было бы чрезвычайно радо хотя бы в общих чертах знать, что все-таки происходит. Оно также было бы радо узнать, что ваши… кхм… энергичные действия по защите интересов Соединенного Королевства не выходят за рамки существующей в этой стране системы правопорядка. И даже весьма благосклонный к вашей методике расследования заместитель комиссара мистер Стривенс выразил надежду, что на суде он сумеет увидеть хотя бы парочку живых преступников, ему надоели трупы.
Херрик раскурил свою вересковую трубку и, с усмешкой посмотрев на меня, добавил:
— Боюсь, Лемми, этими преступниками будем мы с вами. За ваши художества вас посадят на скамью подсудимых, ну и меня заодно, как должностное лицо, не пресекшее, бурную деятельность мистера Кошена…
— Херрик… Но вы то понимаете меня! Распутать этот клубок, соблюдая правила, невозможно. Тем более, когда чертежи Уиттекера почти в наших руках. Менять сейчас тактику по меньшей мере глупо.
— Вы, коллега, хотите сказать, что вам известно, где они держат Уиттекера с его бумагами?
— Да нет, откуда же?
— В таком случае, как вы думаете их заполучить?
— Очень просто: мы их купим. И совсем недорого — всего за четверть миллиона долларов. Да за этот аэроплан бандиты могли запросить куда больше. Но дело, в общем, не в цене. Если вы поддержите мою идею и пробьете ее у своего начальства, обещаю вам бескровный финал всей этой истории. Неужели вы всерьез думаете, что мне нравится идти к цели по трупам?
— Звучит прекрасно, — прищурился Херрик, — но чтобы я встретил наверху полное понимание, посвятите меня в это дело с самого начала и выкладывайте все детали.
Я сходил за сифоном с содовой и бутылкой виски, а потом уселся поудобнее и в течение часа мы обсуждали мой план.
4
В каком костюмчике я понравился когда-то Монтане? Ага, в сером при голубой рубашке и галстуке цвета морской волны. Учтем ее пожелания и вкусы.
Ровно в час пополудни я был готов нанести вторичный визит красотке и отчитаться перед ней о вылазке в «Казино Лодж».
Меня совершенно не волновала вероятность того, что я не найду ее, слишком уж она была заинтересована в контакте со мной.
Такси доставило меня до ее дома. Я поднялся пешком до самого верха, а затем вызвал лифт и, спустившись на нужный этаж, позвонил в квартиру.
Дверь мне открыла неприветливая особа. Она была в черном платье и засаленном фартуке, на мое вежливое пожелание видеть мисс Коллс, эта мегера проговорила, что нужно сначала звонить по телефону, как делают все порядочные люди, а уж потом являться в гости. Я сдвинул ее, освобождая проход, прошел по коридору и толкнул дверь в спальню, где по моим расчетам должна была находиться хозяйка.
Она сидела перед зеркалом, рассеянно перебирая какую-то мелочь на туалетном столике и мурлыкая что-то под нос. Весь ее наряд состоял из бюстгальтера, розовых штанишек, шелковых чулок и туфель на умопомрачительных каблуках.
Увидев мое отражение в зеркале, Монтана вскрикнула и обернулась:
— Будь я проклята, если это не Кошен! Разве… — Она замолчала и выражение крайнего изумления сменилось негодованием:
— Между прочим, надо предупреждать о своем приходе — сказала она. — Я не люблю, когда в мою спальню лезут, когда я не одета. Чего приперся?