Он жестом пригласил Стефани сесть и сел напротив.
Вопрос, заданный Гарри, был ей весьма неприятен. Стефани не любила, когда лезут в чужую частную жизнь. С ней это происходило постоянно, каждый день. Все хотели знать, что она ест, чем занимается с такого-то часа по такой-то, с кем спит и так далее. Поэтому она решила проигнорировать вопрос Гарри, сделать вид, будто не слышала его.
Кроме того, Рейчел была ее очень близкой подругой, и распространяться о ее личной жизни Стефани не собиралась.
Но, встретившись с твердым взглядом Гарри, она поняла, что рано или поздно ей все равно придется сказать правду о Рейчел. Гарри, словно не замечая нежелания Стефани говорить, повторил вопрос:
— Так что же случилось у мисс Берроуз?
Стефани не знала, куда деваться, под пронзительным взглядом Гарри ей хотелось провалиться сквозь землю. Она посмотрела на Патрика и Джона, затем вновь на Гарри и тихо, будто не слышала вопроса, спросила:
— Что вы сказали? Ах да, вы насчет Рейчел. Понимаете… она встретила одного человека.
— Человека? Какого человека? Вы имеете в виду мужчину?
— Нет, не просто мужчину, а спутника души.
— Спутника души? Что это еще за ерунда?
— По крайней мере, Рейчел так выразилась. Это была любовь с первого взгляда, так что она не смогла оставить его. — Стефани развела руками.
Она не верила, что городит эту чушь. Стефани не терпела лжи, но сейчас у нее не было выбора.
— Я понимаю, что из моих уст это звучит весьма глупо, но это все, что я могу сказать в оправдания Рейчел, — добавила она.
— То есть вы хотите сказать, что мисс Берроуз наплевала на контракт, потому что повстречала какого-то там спутника души, с котором не смогла расстаться? Это просто смешно! Так же никто не поступает, ведь контракт…
— Я понимаю, что это звучит слишком романтично, — перебила его Стефани, — но она ничего не могла поделать со своими чувствами. Ну представьте себя на ее месте, разве вы не поступили бы точно так же?
— Если бы я был связан контрактом, то прежде всего выполнил бы данные мною обязательства, а потом уже занимался личной жизнью, — безапелляционно заявил Гарри.
— Да что я тут перед вами оправдываюсь, у меня же есть письмо от Рейчел! — Стефани встала из-за стола. — Сейчас я вам его принесу.
— Сядьте! — почти угрожающе произнес Гарри.
Стефани повиновалось.
Джон вопросительно смотрел на старшего брата, в его глазах читался вопрос: почему ты так противишься тому, чтобы мисс Роджерс осталась работать здесь? В итоге Джон не выдержал и выпалил:
— Гарри, а какая, собственно, разница, кто будет учить детей? Насколько я понимаю, Стефани — хороший педагог.
— Действительно, — согласился с ним Патрик, — мисс Роджерс ведь наверняка прекрасный, высококвалифицированный специалист.
Гарри грозно поднял брови и посмотрел на братьев, всем своим видом давая им понять, чтобы они не вмешивались. Стефани с немалым интересом наблюдала за троицей.
— Почему бы вам не приступить к работе? — наконец произнес Гарри. — Мне нужно поговорить с мисс Роджерс наедине.
Патрик и Джон сейчас были похожи на двух несчастных собак, которые забежали в дом, а их оттуда гонят, потому что их место на улице.
Близнецы молча встали из-за стола; каждый вымыл свою тарелку, затем они направились к выходу. Уже в дверях Джон обернулся и серьезно, без улыбки, попросил:
— Гарри, не наделай глупостей.
— Что мне не нравится больше всего, так это бездарная система управления, — начал Гарри. — Анархия в чистом виде. У меня постоянно возникает ощущение, что мною манипулируют. Даже эти двое имеют на меня влияние. Уровень преподавания падает, но всем наплевать, лишь бы в нашей заводи все было тихо и спокойно. А плохое образование — это ничего, как-нибудь само рассосется.
— Да, я вас понимаю, — поддакнула Стефани.
А что ей еще оставалось сказать? Как еще могла она отреагировать на эту неожиданную маленькую исповедь? Признаться, что приехала сюда, потому что хотела как можно дальше убежать от дома? Вряд ли Гарри понял бы ее. Все же они очень разные люди, с разными проблемами, но самое главное, думала Стефани, они принадлежат разным социальным классам.
Она, конечно, могла бы сказать ему, что ее дом находится в тысяче миль отсюда, что в нем около двухсот комнат, что это один из наиболее красивых замков во всей Европе. Но, разумеется, Стефани не стала ничего такого говорить. Скорее всего Гарри это безразлично. Как, собственно, и ей.