— Они часть тебя, так что…
— Ой, хватит!
Иван посмеивается самым довольным образом. Рад, что ему не надо будет представлять каких-то там жаб. Такое вообще работает?
Для меня из всего этого бреда один плюс — отчаяние меня отпустило. Больше не хочется плакать, в кровь прыснул адреналин. Настроение боевое.
И когда звонит сестра, у меня ничего не ёкает.
— Привет, как вы там? — отвечаю, попутно пристегиваясь на первом сидении.
Сестренка начинает рассказывать как-то сдавленно.
— Ванька хорошо… Уснул уже под книжку… Читала ему сегодня про Алису.
Она сама любит детские книги, покупает их.
— А зачем звонишь? — до меня доходит.
Сестра вздыхает.
— Дядя мне звонил.
Теперь глоток кислорода нужен мне. Иван тем временем выехал на главную дорогу поселка и взял курс на шоссе.
Казалось бы, удивительно, что папа еще не приехал и не попытался меня забрать. Ведь он так против наших отношений с Ваней. А тут внезапный брак!
Но кое-что изменилось за четыре года.
Для начала статус Ивана — он уже не выпускник школы, живущий с мамой. У него деньги, связи, физически он заматерел — сможет себя защитить.
Однако еще очень важно — на меня у отца больше нет планов. Вернее, они испорчены.
Я уже не просто юная невинная красотка, и дело даже не в девственности.
У меня есть сын. А крутым знакомым отца не слишком хочется такую невесту. С доказательством, так сказать, отсутствия невинности.
Да, может быть, какого-то старпёра он и мог мне найти. Но это уже для него самого стыдно. Ведь он мечтал о блестящей партии для меня — молодом наследнике богатой семьи. С одним таким меня как раз и знакомил…
Но все это в прошлом. Я родила и выпала из списка привлекательных невест для сыновей знакомых папы.
— Что ему надо? — хмурюсь. — Почему мне не позвонил?
— Мне кажется, он хотел узнать, что у вас там на самом деле. И собирается ли Ваня ему мстить.
На мою честность папа не рассчитывает, и правильно. Мое к нему доверие пропало лет в пять.
А вот с племянницей он всегда общался нормально.
— Давай это чуть позже обсудим, — быстро обрываю сестру.
— Иван рядом? — шепчет. — Хорошо, сама мне позвони до полуночи или утром.
Сестренка будет сидеть со своими текстами. Она пишет статьи на заказ.
— Ладно.
Шумно выдыхаю. Конечно же, у меня была мысль, что папа может доставить проблемы. Но я надеялась на лучшее. Что он будет тихо ненавидеть меня сам с собой.
Хотя, может, он просто трясется за свою шкуру? Разузнает, и никаких действий? Нужна ему война с Иваном сейчас?..
— Кто там? — Ваня заметил, что я напряглась.
— Дина.
— Что-то случилось с ребенком?
Тогда бы я уже орала, что мчим туда. Все же Ваня пока далековат от родительства.
И это не его вина…
— Ей звонил мой отец, — решаю не врать.
— И? — голос бывшего сразу заморозился.
Хмурюсь.
— Да просто хотел узнать подробности. Вань… — подбираю слова. — Мой папа никак не повлияет на наш уговор. Обещаю тебе. Но и ты пообещай, что не будешь с ним встречаться и как-то контактировать. Это не его дело. Пусть держится подальше, и ты… держись.
— Я не боюсь его и не собираюсь прятаться.
Боже! Не сомневалась…
— Тебе незачем с ним встречаться.
— Бегать от него я не буду.
— Вань!
— Май.
Он спокоен. А вот я начинаю не на шутку дергаться.
Снова, как в прошлом, мне страшно за него. Что если папа захочет как-то ему навредить или из злости на меня, что разочаровала, все же подошлет каких-то отморозков?!
Или наоборот Иван ему что-то сделает, не удержится, и его посадят?
Господи, я уже жалею, что написала бывшему. Жил бы он сейчас спокойно.
— Попей.
На светофоре он вдруг протягивает мне маленькую бутылочку.
— Мм?
— Ты сейчас отключишься, такая белая.
Нервно фыркаю. Крышка на новой запечатанной бутылке издает характерный звук, и вот уже я делаю глоток прохладной воды.
И правда, немного полегчало. Но лучше бы мне стало от другого.
— Вань, все-таки пообещай…
Бывший снова отворачивается на дорогу.
— Не люблю давать пустые обещания. Ты же знаешь. Но вы с ребенком никак не пострадаете, поверь.
Ванюшку, кстати, папа если не обожает, то по крайней мере хорошо к нему относится. В сторону внука он никогда не говорил плохих слов и не предпринимал плохих действий.
Ну, если не считать, что он разлучил его с отцом.
— Это понятно… Но и ты не должен пострадать!
Все же не могу удержать это в себе.
— С каких пор тебе не все равно на мои страдания?