— Привет, — улыбнулся он, увидев меня. — Не похоже, что ты уже готова идти.
Я потеряла дар речи, но потом тихо ответила, высунувшись в окно:
— Как ты нашел мое окно?
— Методом проб и ошибок.
Я поперхнулась.
— И во сколько окон ты уже заглянул?
— Только в твое.
Ладно. Лааадно. Мне нужно успокоиться. Капитан футбольной команды ждал меня под окном, а я стояла перед ним в майке и мальчишеских шортах. Ведь было всего пять утра!
— Ты идешь?
— Нет. Я наказана.
На его губах заиграла лукавая улыбка.
— За то, что спала со мной?
— За то, что не спала в собственной постели, — прошептала я, сдерживая готовую расплыться по губам улыбку, вызванную его поддразниванием.
— Как долго ты будешь наказана?
— До воскресенья. Но мне разрешено ходить на тренировки.
— Это уже что-то. — Райан почесал подбородок и огляделся вокруг, остановив взгляд на сарае и дереве рядом с моим окном. — Во сколько ты обычно встаешь утром?
К чему вообще этот вопрос?
— Не знаю. В 8-9, иногда позже.
— Значит, у нас есть примерно три часа. Тебя же не будут ждать на завтрак до этого времени. — Левый уголок его рта приподнялся в усмешке, и он мотнул головой, показывая, чтобы я собиралась. — Выходи.
— Что?
— Оденься и переберись на крышу сарая. Я помогу тебе спуститься.
У меня вырвался неуверенный смешок.
— Ты сумасшедший.
— А ты трусиха.
— Это не так.
— Так докажи это.
Кто меня тянул за язык?
Тони с девяти лет пробирался в мою комнату через окно, пользуясь деревом и сараем, но я никогда не делала этого прежде, у меня же всегда был ключ от двери.
— Ну что? — прервал мои размышления Райан.
— Хорошо. Дай мне минуту.
Он псих, а я псих похлещи его, раз согласилась на столь глупую затею. Но, черт возьми, чего мне терять? Кроме еще одной недели свободы за свой безрассудный побег из комнаты.
Я надела шорты, белую майку и кроссовки, затем собрала волосы в высокий хвост. Хантер ждал, прислонившись к стволу клена, когда я вернулась к окну. Он выпрямился, увидев меня.
Дрожа, я перекинула одну ногу через подоконник и, вцепившись в раму, перебралась на крышу сарая.
— Хорошо, — низкий голос Райана звучал уже ближе, чем раньше. — Сейчас повисни на этой ветке, и я сниму тебя оттуда.
— Что? — Я сломаю себе шею, если упаду. Мне следовало остаться в своей комнате.
— Я не позволю тебе упасть. Обещаю. — Он поднял руки ко мне, показывая, что готов меня ловить.
Глубоко дыша, я ухватилась за ближайшую ветку, затем шагнула с крыши, подавив испуганный стон. Мои ноги болтались перед лицом Райана. Он подошел поближе и, проведя руками по моим ногам к бедрам, крепко обхватил. Я сглотнула, подумав, осознает ли он, чтозаставляет меня чувствовать…
— Я держу тебя. Отпускай.
— Что? — простонала я, впиваясь пальцами в ветку.
Райан засмеялся, и я вдруг поняла, что мне очень нравится его смех. Он действовал успокаивающе.
— Отпусти ветку, Мэттьюс. Сейчас.
— Ох.
Мне потребовалось все мое мужество, чтобы расцепить пальцы и дать ему почувствовать весь свой вес. Отпустив, наконец, ветку, я вцепилась в его плечи, и он ослабил хватку на моих ногах, позволяя мне соскользнуть вниз, прижимаясь вплотную к его телу. Когда мои ноги коснулись твердой земли, я посмотрела Райану в лицо.
Он не сразу отпустил меня, на его губах играла улыбка.
— Привет.
Глава 7
Меня окутал запах Ханта, как и обнимающие руки. Тони обнимал меня бесчисленное количество раз, но это было по-другому. В сравнении со спокойными эмоциями, которые я испытала, когда меня обнимал лучший друг, сейчас ощущения были просто мозговыносящими. Это было что-то невероятное, крышесносное, от чего закипала кровь. По моему телу прошла дрожь. Я высвободилась из рук Райли.
— Мы можем идти? — спросил он, не удосуживаясь скрыть то, что его забавляет моя реакция.
— Куда?
— На пляж.
Пляж находился в полутора километрах от нас. Райли так шутит? Я, наверное, помру на полпути. Но я не нытик— по крайней мере, надеюсь на это. Я кивнула, и мы медленно побежали, за что я была ему благодарна. На улице было неестественно тихо. Я не могла вспомнить, когда в последний раз была в такое время на улице. Пять утра — это еще слишком рано для занятий спортом. Серьезно. Обычно светлые фасады домов на нашей улице сегодня казались голубовато-серыми.
— Значит, твои родители рассердились из-за того, что ты не вернулась домой прошлой ночью? — спросил Райли с совершенно ровным дыханием после первой четверти мили.
Он думает, что я смогу бежать и говорить одновременно? Мое дыхание сбивалось, но я все же ответила:
— Нет. Мои родители думали, что я была с Тони. Они к этому спокойно относятся.
— Ты часто у него ночуешь?
— Ты так это спросил, как будто не одобряешь подобного.
Он только бросил на меня искоса резкий взгляд. Что это было, черт возьми? Ему не все равно?
— Так почему ты под домашним арестом? — спросил он, когда мы пробегали мимо перекрестка, уже приближаясь к океану. Шум волн на пляже нарушал тишину утра.
— Мама увидела мои красные глаза и поняла, что я пила.Черт. — Я стала задыхаться. По шее, спине и между грудей тек пот. — Я забыла твои очки.
— Не беспокойся, отдашь мне их завтра перед тренировкой.
Как у него это получается? Пробежал много, а говорит так, словно сидит, развалившись на диване. Хватая ртом воздух, я лишь кивнула.
Я увидела берег и почувствовала облегчение. Осталось несколько метров, — сказала я себе и припустила к океану.
Мои ноги коснулись песка, и я рухнула
Свалилась как мешок с мукой.
Я перевернулась на спину и посмотрела на нежно-розовое небо.
Надо мной встал Райан.
— Что ты делаешь?
— Умираю.
— Рано еще. Вставай, мы не закончили.
— Я закончила. — Я дышала как женщина на смертном одре. — Не волнуйся за меня. Иди по своим делам. Уверена, что через пару часов кто-нибудь придет и отскребет меня отсюда… откопает из песка… в общем, ты меня понял.
Удивительно, но звук его смеха заставил меня пожалеть, что я не могу собраться с силами, встать на ноги и снова побежать, просто чтобы снова быть рядом с ним.
Однако удача сегодня была на моей стороне. Мгновение спустя он тоже опустился на песок.
Наклонившись над моими ногами, он… развязал мой шнурок?
— Эй, какого черта! — Я убрала ногу. — Нельзя воровать у умирающего.
Он поднял руки в знак защиты.
— Тогда сама их снимай.
— Что? Зачем? — Пораженная, я приподнялась на локтях и с любопытством посмотрела, как он развязывает шнурки. Полная надежды, спросила:— Мы искупаемся, чтобы освежиться после тренировки?
— Нет. Пробежка — это только маленькая разминка. Тренировка начинается здесь.
— Ты же это не серьезно? — Для него это была всего лишь разминка, но я-то устала, как только мы свернули с моей улицы.
Он выгнул бровь.
— Хочешь поспорить?
Черт. Он это серьезно! Готовая снова упасть на песок и заорать, я сжала зубы и собрала остатки гордости и сил. Я сняла кроссовки и спрятала их вместе с кроссовками Райана возле камней, чтобы мимо проходящие не испытывали желания их стащить.
Если мне казалось, что пробежка до пляжа была изнурительной, то это я просто не знала, что такое пробежка босиком по песку. Уже через пару сотен метров мои мышцы начали гореть так, что стало невыносимо.
Пытаясь бежать рядом с Райаном, я бросила на него убийственный взгляд. Он улыбнулся, а я заскрежетала зубами.
— Родители знают о твоих садистских наклонностях?
Он игриво дернул меня за хвост.
— Что я могу сказать? Ты выявляешь во мне все самое лучшее.
— А, великолепно. Это такая честь для меня. — С каждым шагом становилось все тяжелее, как будто к моим конечностям привязали камни. — Сколько мы будем бежать?
— Я никогда не бегал по этому маршруту, но, думаю, примерно полмили. Знаешь дома на Туманном Берегу?