- Объяснительную завтра начальству, по поводу ваших действий.
- Алексей Николаевич, постойте, мы правда думали…
Замираю, смотрю сверху вниз. Они правда думали? Интересно, чем и о чем?
- Алексей Николаевич, да она тут вдоль забора шарохалась, туда, сюда. Высматривала что-то явно. Ну мы и… Знаете же, Шилохвостовых на днях обнесли. Бабки пропали приличные. Так вот видели вроде как ошивалась неподалеку баба, на эту похожая.
- Ясно. Бдительные вы мои. Молодцы. Но премию не ждите. И за дурака меня держать не надо. Представляю, чтобы вы тут с ней сделали, если бы я не пришел.
- Да нет, мы только собирались… документы проверить, вещи, сумку…
- Они… они с меня плащ сняли и… блузку вот, хотели… - малышка всхлипывает.
Странно, только теперь думаю – а чего она так ревет то? Обычно у Элки девицы хорошо обучены, за себя постоять могут и словом, и делом. Сразу знают куда бить и с какой силой. Да и охраняют их.
Ладно, это уже не суть важно.
- Вещи ей отдайте. – голос становится резким, сильно не люблю, когда берут и трогают без спроса что-то моё.
Девчонка натягивает простенький плащик, берет сумочку, достает из нее платочек. Ни дать, ни взять - непорочное дитя, даже меня удивляет.
Наверное, в театральный поступала и провалилась – хотя играет натурально.
Выходим из домика охраны, я приглашаю ее в машину.
- За… зачем?
- Как зачем? Поедем ко мне.
- На машине?
- А как?
- Так… вот же ваш дом? – глазками хлопает, сама скромность и невинность.
Хотя…может в этом дело? Может Элла действительно решила меня таким образом развлечь? Я же ей говорил, когда последний раз встречались, что устал от всего, хочу чего-нибудь новенького, свеженького?
Она и подогнала мне… свежак.
Где только нашла такую!
Девчонка просто улет. Нереальная. Я уж думал, таких больше не делают.
Чистенькая вся. И пахнет … чем-то таким простым и вкусным. Сливочным мороженым.
Смотрю на неё, не понимая, чего мы стоим, зависли. Когда давно уже пора ехать.
- Садись в машину.
- Зачем? – дрожит как котенок перепуганный.
- Много вопросов, девушка, вы так не считаете? Если вы от Элеоноры, должны сами все понимать.
Распахиваю дверь, протягиваю руку. Малышка беспомощно оглядывается на мой дом. Она что, реально думала, что я ее в своем доме буду пользовать?
Там у меня дочь, самое главное в моей жизни.
В доме никакой грязи никогда не будет. Да и живут там все время близкие мне люди, почти семья – домработница моя, Нинель, Нина, дочь её, Ася.
- Давай, давай, запрыгивай, кисуля, как зовут хоть тебя?
- Лика.
- Лика, красивое имя, - и явно вымышленное, хотя, может быть ее в натуре Анжеликой звать? Тогда подходяще.
Она пытается поднять ногу, чтобы поставить на ступеньку – внедорожник у меня высокий – юбка мешает.
Не задумываясь наклоняюсь, приподнимаю подол, и обнимаю ладонью стройную ножку.
- Вы… что вы делаете?
- Помогаю, кисуль, давай скорее, времени нет.
- Что?
- Поздно уже, я устал, давай, не ломайся.
- Я не ло-ломаюсь… - слышу судорожный вздох, она вся дрожит, - и я не кисуля! И… никуда я не поеду, пустите!
- Поздно, малышка, ты сама на это подписалась. Говоришь, Элеонора тебя прислала? Ну вот! Прыгай в тачку, или я сам тебя туда затащу!
- Нет!
Смотрю удивленно. Эта пигалица смотрит испуганно, губки приоткрыла – так и хочется смять, неожиданно она поднимает руку и мне прилетает хорошая пощечина.
Не ожидал. Да уж. Почему ее с такими способностями в театральный не взяли-то? Играет натурально. Оскорбленная невинность.
Ладно, разбираться некогда.
Хватаю за талию, заталкиваю в машину, сам лезу следом, двери блокирую, водитель мой, Степан, сразу все понимает, поднимает защитный экран. Теперь он нас не видит и не слышит.
- Что вы делаете?
- А на что это похоже? Похищаю красавицу, увожу в свое логово, чтобы воспользоваться ее бедственным положением.
- Не надо, пожалуйста.
- Ладно, хватит. Будем считать, что я в твой спектакль поверил и он мне очень понравился. И ты тоже понравилась. Если все остальное меня устроит, может даже задержишься у меня.
- Что?
- Кисуля, правда, харе меня разводить. Утром решу, что с тобой дальше делать, а сейчас, иди сюда.
Двигаюсь к ней, улыбаясь, надеясь, что высказался более чем понятно. Но эта блаженная внезапно хватается за ручку двери, начинает истерично рвать ее на себя и кричать.
- Помогите, выпустите меня! Помогите!
Дверь, конечно, закрыта, но окно открыть у нее все-таки получается, и ее дикие крики, разумеется, слышит весь коттеджный поселок.