А потом можно и просто рядом быть, сидеть на диване, обнимая, пальцы переплетая, рассуждать обо всем на свете.
- Я…
- Что?
- Хорошо. Я поеду. Я… согласна.
Выдыхаю, головой качая.
- Да уж…
- Что? – теперь её очередь удивляться.
- Ничего, Ангелика Витальевна. Я, знаете ли, с очень важными людьми переговоры вел, с губернаторами, вице-президентами, чиновниками самых высших рангов, но у меня сейчас чувство, что все они по сравнению с тобой – детсадовцы. Ты меня реально умотала. Таких переговоров у меня еще не было.
- Всё вы шутите…
- Да нет, солнышко, мне не до шуток. Простите… Лика… Можно я хоть так вас буду называть? А то…По имени отчеству как-то…
- Язык сломаешь, да? – смеется неожиданно, - можно, меня и дети все называют просто Лика, я не против. Хотя Элеонора Григорьевна ругает… Только… я вас все-таки по имени-отчеству буду, хорошо?
- Договорились, Лика-клубника…
Делаю шаг назад. Она выскальзывает, как птичка, выпорхнув из-под моей руки.
- Ох, как я опаздываю…
- Не переживайте, я отвезу. И в шесть заеду.
- Спасибо.
Подходит к вешалке, я первый успеваю снять ее плащик, подаю ей. Опять краснеет очаровательно.
- Благодарю.
Так хочется прижать ее к себе. Но нельзя. Я уже понял, эту птичку главное не спугнуть сейчас, а там, дальше…
Дальше повоюем!
Глава 11
- Вот ваша комната, спальня, вот тут ванная, да, Алексей Николаевич еще сказал, что вам, возможно, кабинет потребуется…
- Нет, нет… не надо!
- Надо, Лика, вы же работаете? – я думала, что хозяин дома остался внизу, но он, оказывается тоже поднялся, чтобы показать моё новое пристанище.
Правда, эту роскошную комнату называть так язык, конечно, не поворачивается.
Очень уютная спальня, большая кровать, мебель вся очень изысканная, всё в моих любимых нежно-бирюзовых тонах. Тут есть и шкаф большой, и тумбочки, и столик журнальный с креслом. И места так много! Моих, наверное, комнаты две точно сюда бы вошли.
Оглядываю свое новое пристанище, понимая, что щеки опять наливаются алым…
И сердце стучит как бешеное.
Неужели… неужели это все правда? Я на самом деле буду тут жить?
Жить рядом с… рядом с НИМ!
О, господи… Лика! Нет!
Нельзя думать об этом. Нельзя, нельзя, нельзя!
Нужно стараться сохранять спокойствие и невозмутимость!
Но… разве можно, когда он вот тут, совсем рядом, и…
Этот его аромат… Вернее, аромат одеколона, конечно. Я не знаю, что в него входит, не разбираюсь в этих, как говорят нотах – нота сандала, нота хвои, нота цитруса…
У меня другие ноты – до, ре, ми, фа, соль, ля, си…
Но чтобы там ни было, какие бы ноты не звучали в его аромате, у меня от них голова кружится, наверное, так же, как от Первого концерта Чайковского, который я не могу слушать без слез восторга!
Но в этом его аромате не только ноты эфирных масел. Главный ингредиент – он сам. Этот мужчина. Запах, который принадлежит только ему, и никому больше…
Ох, Лика, Лика…
Ты никогда не сможешь быть с таким мужчиной как… как Алексей.
Он не для тебя.
И это ранит до слез.
Но я должна держаться!
Мне просто… мне просто нужна эта работа, потому что я хочу изменить свою жизнь. Купить себе небольшую квартирку и жить там, закрыв навсегда дверь в прошлое…
- Ангелика Витальевна?
- А? Что? Ой… простите… - снова мучительно краснею, и ком в горле. Размечталась, глупая…- Простите, что вы сказали?
Эта его ухмылка, такая…
Он словно все мысли мои читает! И… это пугает.
Не хочу, чтобы он знал о моем отношении! Он должен думать, что я…
Я неприступна как скала! И точка!
Да уж… и глупа как пробка…
- Я предложил оборудовать для вас отдельный кабинет, хотел, чтобы вы посмотрели пару помещений, выбрали, где будет удобно.
Еще помещение? Зачем?
С удивлением оглядываю комнату, смотрю на него.
- Я работать могу и тут. Здесь так много места!
Уголок его рта снова ползет вверх.
А я, наоборот, мучительно стараюсь сохранить серьез.
Почему-то боюсь улыбнуться, вдруг неправильно поймет он, или его…домоправительница.
Не знаю, как еще её назвать. Домработницей почему-то мне не нравится. Как-то… унизительно, что ли? Возможно, это просто мое воспитание.
Еще от прабабушки Ангелики, той самой в честь которой меня назвали.
Домработница – для меня какой-то пережиток прошлого, хотя я прекрасно понимаю, что для многих это счастливое настоящее.
Наверное, справедливо назвать ее просто помощницей по дому, да?
Нинель мне кажется очень душевной, она как-то сразу ко мне хорошо отнеслась.