Повсюду сидели нахохлившиеся птицы и дремлющие на солнце кошки. На нас они не обращали внимания, будучи уверены, что мы не представляем для них опасности.
— Сюда! — Зор суетится, открывая замок стоящего посреди двора здания — на этот раз электронный.
Он ввёл код, прикрывая табло телом, чтобы мы не видели шифр. Раздался тихий писк, затем — щелчок. Зор жестом предложил нам зайти первыми. Сам он сложил зонт и ждал.
Войдя, я понял, что мы на складе металлолома. Вокруг виднелись груды железа, остовы и корпуса. Мотки проволоки, катушки кабеля. Шарниры, суставы, двигатели всех мастей — от внутреннего сгорания до электрических. Всё это покрывали паутина и пыль. Помещение освещалось дневным светом, просачивающимся через узкие пыльные окна, устроенные под самой крышей.
Захлопнув дверь, Зор щёлкнул выключателями. На стенах загорелись лампы, и я увидел, что у дальней стены стоят два деструктора побольше того, что на улице. Ещё тут было несколько роботов, смахивающих на цистерны с манипуляторами. Интересно, работают ли здесь вообще люди.
— Это всё ваше? — спросил я.
— Нет, я тут только… иногда бываю, — ответил Зор, пристраивая зонт возле стены. — Боги, да что ж ты всё падаешь⁈
Ясно: его пускают, когда нужен оператор кресла. Интересно, кто стоит за всем этим.
— Идёмте! — разобравшись, наконец, с непослушным зонтом, Зор поспешил через склад, поглядывая по сторонам. — Шевелите булками!
Было заметно, что ему тут совсем не нравится. Наверное, груды металлолома производили на странного мужика гнетущее впечатление.
Когда мы добрались до двери в углу склада, Зор быстро ввёл код и толкнул её, распахивая.
Железная лестница вела вниз. Должно быть, там и спрятано кресло. Пахло так, словно только что мыли пол: дезинфицирующие средства смешались с грязью, которую размазали по каменным плитам.
— Вниз, — велел Зор, зажигая свет.
Спустя несколько секунд мы оказались в небольшой комнате. Здесь едва ощутимо пахло лавром и вишней: в комнате недавно распыляли освежитель. Не то, что наверху, откуда мы пришли.
Я быстро огляделся. Всё лежало на своих местах, на полу ни соринки. Стены обиты звуконепроницаемой пенорезиной, потолок — тоже. Окна отсутствовали, что неудивительно, ведь мы находились под землёй. Я заметил две зарешёченные вентиляционные шахты, одна из которых с тихим шумом нагнетала воздух, а другая откачивала. Уверен, именно Зор обустроил здесь всё по-своему. С аккуратностью педанта и перфекциониста. Надеюсь, к пробуждению воспоминаний он относится так же серьёзно.
В центре комнаты на небольшом каменном постаменте стояло кресло. На вид — вполне обычное, только с потока свешивался не один килограмм аппаратуры, от которой во все стороны тянулись связки кабеля, серые гофры и эластичные трубки. Две стены из четырёх занимало оборудование, о назначении которого я мог лишь догадываться. Справа — пульт управления с четырьмя мониторами. Словом, вся комната, по сути, представляла собой то, что называется креслом Ампика — агрегат для манипулирования с человеческим сознанием. Вернее, подсознанием.
Мой взгляд остановился на брезентовых ремнях, прикреплённых к ножкам и подлокотникам. В целом, кресло смахивало на электрический стул, только понавороченней. И это нисколько не воодушевляло. Под ложечкой засосало, и я огляделся в поисках чего-нибудь, на чём можно посидеть — кроме кресла Ампика, разумеется. Возле двери обнаружился белый пластиковый стул. Похоже, его принесли из уличного кафе. Я опустился на него.
Зор устроился перед пультом управления и готовил агрегат к работе. Наблюдая за его точными движениями, я понял, что он делает это далеко не впервые. Уже неплохо. Значит, есть надежда, что кресло работает.
— Часто возвращаешь память? — спросил я. — Много клиентов?
— А? — занятый приготовлениями, Зор не сразу понял, о чём я спросил. — Нет, ты у меня… восьмой, кажется. Амнезия не простуда, редко случается.
Восемь не так уж и мало, если учесть, что подобная деятельность незаконна. С другой стороны, поскольку мне предстоит занять место в кресле, хотелось бы оказаться по меньшей мере сотым.
— Всё, садись, — Зор показал на кресло. — Аккуратно, не задевай провода. Представь, что ты у стоматолога.