Дальше разговор пошёл о школе. Остальные присутствующие тоже со мной знакомились, но я быстро понял, что всех непривычных для моего слуха имён не запомню, поэтому быстренько вернул беседу в русло, касавшуюся учебного заведения, куда мне предстояло поступить. Надо же знать, где проведу ближайшие годы. И каких подводных камней опасаться, чтобы не накосячить сходу.
Наконец, праздник закончился, и гости стали постепенно покидать дворец Садеков. Нефертари собрала нас и подвела к Сирофану. Вместе мы направились к хозяину торжества прощаться. Тот рассыпался в дежурных улыбках, поклонах и эпитетах. Однако за нами уже шли другие гости, спешившие домой, и мы не стали задерживать Телегона.
Когда корабли взлетели и, описав дугу над поместьем, чтобы развернуться, помчались через вечерний, расцвеченный огнями Мемфис, девчонки выжидающе уставились на мать. Поймав их взгляды, Нефертари усмехнулась.
— Что, хотите знать, кто выиграл? Что ж, не скажу, будто вы произвели фурор. Однако совсем без внимания не остались, — она указала на Ливию. — Два, — палец переместился в сторону Асо. — Один.
— Как⁈ — взвилась мелкая. — Фсефо⁈
— Обидно, — нахмурившись, проговорила Ливия. — Только три претендента, да и те, скорее всего, объявились только потому, что с нами был Ахенатон.
Чёрт, даже эти пигалицы понимали, что я поднял акции Кормонов!
Девчонки принялись спорить, что обидней: общее малое количество поклонников или личный проигрыш, но потом Ливия напомнила сестре о ставках, и та притихла, расстроившись из-за потерянного сокола. Правда, просидела она молча недолго. Минут через десять уже снова щебетала, перебирая всё, что происходило с ней в течение праздника. В какой-то момент Сирофан, сидевший слева, наклонился ко мне и тихо сказал:
— Амины пришли не просто обозначить своё присутствие из вежливости. Они хотели убедиться, что ты — не сказка. Теперь они знают, что мой сын исцелился и готов стать наследником рода.
— Клонишь к тому, что Амины захотят меня убить?
— Не захотят, а приложат к этому все усилия.
— Наверное, тебе не стоило убивать наследника главы рода?
— У него есть ещё сыновья. А у меня нет.
— Да, это, конечно, совсем другое дело, — не сдержался я. — Думаешь, они нападут сейчас?
— Нет. Никаких открытых акций не будет. Но по ночам больше спать спокойно не придётся. Амины не станут слать убийц-одиночек. Они подготовят хорошо вооружённый отряд и попробуют взять дворец штурмом. Ночью, без свидетелей. Я распорядился усилить меры безопасности, но тебе стоит иметь в виду, что с наступлением темноты дома ты всегда под угрозой.
— Типа, не гулять вечером по саду?
Сирофан кивнул.
— Именно. И отнестись к этому максимально серьёзно. На кону ведь не только род Кормонов.
Это он напомнил, что я сын фараона и законный правитель Египта.
— Постараюсь не забыть, — сказал я. — Каковы у Аминов шансы прорваться во дворец?
Сирофан тяжело вздохнул.
— К сожалению, немалые.
Глава 30
Итак, английская поговорка «Мой дом — моя крепость» напрочь не работала в моём случае. Напротив, именно во дворце мне грозила наибольшая опасность. Несмотря на то, что Сирофан приказал усилить охрану, и поместье заполнилось военной техникой, включая боевых имлов и бронеходы, а в округе круглосуточно дежурила стая дронов, все мы понимали, что возможности Аминов превосходят наши, и при желании (а Сирофан не сомневался, что оно есть) они могли перебросить к нам значительную штурмовую группу. Разумеется, под покровом ночи и без опознавательных знаков. Чтобы потом их не обвинили в военных действиях на землях Дома Ра. То есть, все будут понимать, кто это сделал, однако формально докопаться до Аминов не удастся. Учитывая, что они принадлежат к Дому Фаюм, такой вариант устроит всех. Поэтому Сирофан усиленно готовил дворец к встрече непрошенных гостей, буквально превращая его в крепость. Он признался, что ему пришлось снять со счетов значительную сумму утенов (так называлась местная валюта, появившаяся ещё во времена Нового царства — в тысяча пятьсот пятьдесят втором году до нашей эры), чтобы закупить военную технику и нанять для неё пилотов, теперь охранявших каменоломни. Личная же гвардия Кормонов почти целиком перекочевала в особняк, из чего я сделал вывод, что ожидается не проникновение малого отряда, а полноценная атака на дворец. На каменоломню я не летал, чтобы «не дразнить гиен», как выразился Сирофан. Вместо меня туда мотался переодетый слуга, создавая видимость, что, во-первых, Кормоны не опасаются нападения, а, во-вторых, что наследник при деле, и никто этому не в силах помешать.