– Дом… – Мысль, словно пушинку одуванчика, принесло порывом бессмысленного сожаления. – Он всегда возвращался домой… – Я резко развернулась. – Скажи мне, Баглос, где находился Автор, когда чертил свою схему?
Баглос опустил короткий меч, озадаченный вопросом.
– У меня сложилось впечатление, что он был у себя дома. В деревне под названием…
– …Триглеви, – завершила я.
– Да. В очень маленьком домике, с женой и шестью детьми, очень шумными и несдержанными, со свиньей, козой, шестнадцатью курами и кошкой, которая время от времени приходила и снова уходила.
– Мы с Кейроном просмотрели множество карт Лейрана и Валлеора и не нашли упоминаний Триглеви. Но разве не логично, что путь в крепость должен начинаться у его дома? Баглос, можешь ли ты что-нибудь знать о Триглеви?
Баглос посмотрел на Д'Нателя, и принц отдал ему нужный приказ. После минуты размышлений дульсе изумленно поднял на нас глаза.
– В самом деле, женщина, я могу показать дорогу туда!
27
– Мы должны ехать на юг от этого города и далеко на северо-запад от твоего дома, в местность, где много холмов, гор и полей. Никаких лесов, никаких деревьев. – Так Баглос описывал путь до Триглеви. – За эти годы название деревушки изменилось, теперь это Йеннета. Она очень маленькая, ее нет на картах, но рядом имеются развалины; по описанию этих развалин, найденному в библиотеке профессора, я и узнал деревню. В данный момент я не могу сказать больше.
Мы пустились в путь меньше чем через час. В пивной у западных ворот я оставила записку, где сообщала Якопо, что мы нашли зацепку и отправились по следу. Я так же советовала ему держаться подальше от Грэми Роуэна, который обвинил его в предательстве. Он был мой друг. Я не могла бросить Яко на произвол судьбы.
Около полудня я отправилась в деревню прикупить еды и наполнить водой фляги, Баглос с Д'Нателем остались ждать под деревом. Когда я вернулась, дорога была пуста, но из зарослей ежевики послышалось сливающееся со стрекотом кузнечиков шипение, в кустах сидел Баглос.
– За нами гнались, – зашептал бестолковый дульсе, словно тот, кто захотел бы, не увидел, как я отвожу в сторону колючие ветки, чтобы поговорить с ним. – Д'Натель ощутил заклятие. Он повел их на юг, в противоположную сторону, к твоей деревне. Мы поедем дальше и встретимся с ним ночью на западном берегу реки в Фенсбридже.
Мы с Баглосом пустили коней в галоп, направляясь по пыльной дороге на запад, и ближе к вечеру проехали под узкой аркой ворот Фенсбриджа. Закатное солнце превратило грязную, заросшую водорослями речушку Дан в поток расплавленного золота. Вверх по реке мы нашли полянку, с которой открывался вид на мост и западную дорогу и на лесную дорожку, идущую вдоль западного берега, – путь, по которому мы сами приехали из Данфарри месяц назад. Ожидая Д'Нателя, мы развели небольшой костер.
Я сидела, опустив подбородок на руки, наблюдая за последними путниками, в поисках ночлега сворачивающими с западной дороги на ведущий в город мост. Без меня и дульсе, замедляющих его продвижение, принц мог оторваться от любой обычной погони. От необычной, как мне казалось, тоже.
Баглос вынул из сумки дневник Автора и уселся рядом со мной. Он сказал, что хочет изучить записи внимательнее, надеясь найти что-нибудь, упущенное раньше. Он несколько раз пролистал книгу своими маленькими ручками.
– Скажи мне, женщина, что случилось с Изгнанниками? Ты так мало рассказала о них. Только то, что их преследовали и уничтожали. Может быть, если бы я знал больше, я смог бы лучше понять эти записи. Не расскажешь ли мне о своем муже? – Его миндалевидные глаза блестели в догорающем свете. Он был готов изучать жизнь Кейрона, как изучал карты в кабинете Ферранта.
Нет причин отказывать дульсе в просьбе рассказать историю Кейрона, поделиться воспоминаниями о прошлом, которое ожило перед моим внутренним взором с тех пор, как Д'Натель вторгся в мою жизнь. Я подняла длинную палку и помешала угли в костре, с трудом открывая скрипучую дверь воспоминаний и оглядываясь назад. Но в животе поселилась тупая боль, быстро поднявшаяся к сердцу. Даже мое недавно обретенное понимание-допущение, что можно пожертвовать личным во имя высокой цели, не могло облегчить ее. Костер взметнулся, выплюнув искры в ночной воздух. Ощутив приступ дурноты, я отбросила палку и повернулась спиной к огню.
– Нет, Баглос. Не сегодня. – Никогда. Некоторые вещи слишком трудны. Я снова захлопнула дверь.
Уже смеркалось, когда трое молодых охотников в бархатных камзолах с широкими рукавами, отделанными шелковыми лентами, промчались по дороге к мосту. С громкими понуканиями и криками они затормозили на нашей полянке, кружа на своих горячих конях.
– Эй, женщина, – прокричал один молодой человек в берете с орлиным пером. – Скажи нам, где тут ближайшая таверна. Мы жаждем, как пустыня.
– Как пустыня летом, – подхватил второй.
– Как пустыня в летний полдень, – завершил третий, отчего первые двое разразились хохотом, явно довольные проявленным остроумием.
– Итак, женщина, говори, – приказал человек с пером, его гарцующая лошадь наступала на нас с Баглосом.
– Сразу за мостом есть подходящая таверна, – ответила я. – И еще четыре находятся между рекой и дорогой на Монтевиаль, вам не придется ехать дальше, изнемогая от жажды.
Двое молодых дворян рванулись вперед, хрипло улюлюкая, а человек с пером задержался.
– Кажется, ты не выказываешь нам должного уважения, женщина. Я не слышу нужных слов, не вижу смирения перед вышестоящими.
Быстро и неловко я преклонила колени и опустила глаза на измятую траву.
– Прошу прощения, ваша честь. Я не очень хорошо вижу в темноте.
Всадник надвинулся на меня вместе с конем, я ощутила горячее дыхание животного, а человек поднял мой подбородок рукоятью хлыста. Длинный прямой нос, полные губы, скошенный подбородок, я помнила этот тип молодых аристократов, с такими людьми следует проявлять осторожность.
– Откуда мне знать, может быть, твои мысли не более почтительны, чем твои речи? Ты заслуживаешь хороших колотушек. Это твой муж так трусливо жмется к костру? – Он подъехал к Баглосу, на нас полетела пыль и зола из-под копыт. – А это что такое? Книга? Неужели наши крестьяне так образованны? Дай сюда. Хочу посмотреть, чем вы развлекаетесь. – Его бледные пальцы были усыпаны камнями.
– Это вовсе не мой муж, господин, – произнесла я, вклиниваясь между Баглосом и лошадью. Как я могла так легкомысленно подставить нас под удар! – Мы служим вместе. Нашего хозяина свалила чума, его жена уже умерла, и ей больше не нужны слуги, поэтому он отправил нас в Монтевиаль поработать в доме его брата. Мы выехали из города как раз перед тем, как закрыли ворота. И ужасно боимся разбойников, сударь. Может быть, нам можно поехать с вами и служить вам в обмен на защиту от грабителей?
При упоминании чумы всадник поспешно отшатнулся назад, в его голосе звучало лишь слабое эхо прежних презрительных приказаний.
– Нам не нужны ни спутники, ни слуги. Наши собственные слуги едут следом. А ты передай новому хозяину, что эту женщину следует колотить по два раза в день, пока она не научится как следует разговаривать.
– Да, ваша честь, – отозвался Баглос, кланяясь и касаясь лба. Я говорила ему, что именно так требуется поступать, обращаясь к «вышестоящим».
Всадник яростно хлестнул коня и умчался вслед за товарищами.
– Он мне не понравился, – угрюмо заметил Баглос, глядя ему вслед.
– Мне тоже, – ответила я с нервным смешком, обещая впредь следить за своим языком.
Прошло немного времени, и появились трое тяжело нагруженных слуг. Они искали трех охотников. Я указала им через мост. Вслед за слугами показался одинокий всадник, он ехал, свесив голову на грудь, а его лошадь шла так медленно, словно в его распоряжении было все время на свете. Казалось, он растворяется в серых сумерках. Требовалось взглянуть еще раз, чтобы убедиться, что он не наваждение и не игра света. Лишь когда он въехал на нашу полянку, я поняла, что это Д'Натель. Принц выпал из седла.