– Кажется, твоему горлу следует дать отдых, – произнес принц, помогая мне перешагнуть через упавшую балку. – А то, когда тебя окружит рой рыжеволосых спорящих женщин, ты не сможешь сказать ни словечка, чтобы прогнать их с дороги.
Я остановилась и уставилась на него, он пробирался через завалы туда, откуда доносились голоса наших друзей. Сделав несколько шагов, принц обернулся и улыбнулся мне, как уже давно не улыбался. Его прекрасное лицо вдохнуло радость в мое сердце, хотя в утреннем свете я не могла не заметить, что за пару дней он постарел еще лет на пять. В светлых волосах блестела седина. Отросшая щетина не скрывала новых морщинок. На этот раз Баглос не сможет отрицать, что принц изменился. Что же это значит? Прогнав внезапную тревогу, я поспешила за ним.
Лагерь был разбит сразу за упавшей сторожевой башней. Баглос заметил нас первым, подбежал к принцу и упал на колени.
– О мой господин, прости, что меня не было рядом. Долг звал меня, но эти… наши друзья… исполняли приказы, право отдавать которые ты возложил, – он судорожно глотнул воздух, – на эту мирскую женщину. И я подчинился. Но дозволь спросить, этого ли ты хотел?
– Я повторяю свой приказ, дульсе, он распространяется и на меня. Ты мой мадриссе, призванный вести меня правильной дорогой и отвечать на те вопросы, которые я задам. А госпожа Сериана мой советник, она должна указать, какую дорогу избрать и на какой вопрос мне потребуется ответ.
К тому моменту, когда я справилась уже со вторым приступом кашля, Д'Натель доедал вторую миску сваренной Баглосом каши. Мне хотелось выпить чего-нибудь теплого, чтобы смягчить горло, сообщать об этом дульсе пришлось жестами.
Грэми Роуэн, мусоля сухарь, уселся неподалеку от разрушенной стены. Келли сидела в отдалении спиной к остальным. Я с благодарностью приняла из рук Баглоса кружку с подогретым вином и уселась рядом с шерифом.
– Доброе утро, – проговорила я сипло.
– Доброе утро, сударыня.
– Лучше просто Сейри.
– Как хочешь. – Он кивнул на принца. – Мне преклонять перед ним колено?
– Он этого не ждет.
– И с тобой очень долго было непросто. Знать, кто ты, в чем тебя обвинили. А потом Келли, чародейка по крови. Но она рассказала мне, что он принц, и он, и его странный приятель явились из другого места, из мира, которому мы не принадлежим. Это правда?
– Да.
– Рука Аннадиса…
Рука с сухарем упала на колено. Для Роуэна, насколько я его знала, подобная реакция была немыслима.
– Понять это мне тоже было очень нелегко. Только Паоло все воспринимает как должное.
Шериф поморщился.
– Жизнь Паоло состоит сплошь из событий, не поддающихся логике. И он говорит с лошадьми. Что может его удивить? Он сказал, вы решили взять его с собой, а не сдавать в магистрат. Спасибо вам за это.
– Ты знаешь, я ни за что бы…
– Все равно спасибо. Обычно те, кто занят спасением миров, не обращают внимания на хромых мальчишек. – Он снова поднес сухарь ко рту и после долгой паузы добавил: – Можно узнать, что происходило этой ночью?
Горло после вина уже не саднило, и я рассказала Роуэну о Поиске зидов, о том, как Д'Натель думал, что должен сражаться с ними в одиночку, чтобы не подвергать опасности остальных.
– Я же просто очень долго говорила с ним, создала для него островок в океане, к которому он смог пристать. А нападение он отражал собственными силами. И я благодарю тебе за помощь.
– Клянусь никогда не иметь дела ни с какой магией.
– Может оказаться, что магия не так страшна, как ты думаешь.
– Гм. – Он скептически хмыкнул. – И что теперь?
– Мы должны доставить его в место, которое называют Воротами, как уже рассказала тебе Келли, чтобы он смог выполнить то, зачем пришел. При этом мы должны избегать ловушек зидов и предателей из числа его собственных соплеменников.
– И ты знаешь дорогу?
– У нас есть подсказки. – Я рассказала ему о дневнике, об Авторе и загадках.
– Будущее двух миров зависит от загадок четырехсот пятидесятилетней давности, придуманных десятилетней девочкой? – Казалось, светлые брови Роуэна сейчас слетят с его лица.
– Она лишь натолкнула отца на мысль. Он записал подсказки, поместив их в ее загадки, а ключ к загадкам дается в форме детской игры.
– Все равно что идти на медведя с пустыми руками.
Роуэн покончил с сухарем, я – с вином, Баглос счастливо хлопотал над своими котелками, припасами и костром. Роуэн, помолчав, произнес:
– Значит, коротышка слуга. Он кажется таким преданным. Послушным… достойным доверия.
– Их связывают гораздо более глубокие отношения, чем отношения слуги и господина, магическая связь душ. Баглос едва ли смог бы ослушаться его приказа, даже если бы захотел. А что?
– Ну… не важно. Я просто хотел удостовериться. Тогда в Юриване… – Он смахнул с себя крошки. – Да нет, ничего.
Моя кружка опустела, и мне не терпелось приняться за дела.
– Что ж, тогда я представлю вас, и мы поедем. Принц все еще жадно насыщался. Паоло пытался выдержать его темп, но скоро сдался.
– Д'Натель, хочу представить тебе того, в чьем благородстве я так сомневалась. Он следовал за нами только из лучших побуждений. Это Грэми Роуэн, которому тебе пришлось дать по голове из-за моего неверного понимания событий.
Принц поднял голову.
– Шериф, это Д'Натель, нет, точнее, его высочество Д'Натель, принц Авонара, правитель Гондеи, Наследник Д'Арната.
На Д'Нателе по-прежнему были обноски покойного фермера, та же потрепанная рубаха и штаны, которые я нашла в лавке Якопо, но когда он склонил голову, Роуэн низко поклонился ему, хотя, я уверена, вовсе не собирался этого делать.
– Ты ведь не гнусный негодяй? – спросил принц серьезно, отправляя в рот последнюю ложку и жестом предлагая Баглосу переложить в его миску остатки каши из котелка. – Не скрывающий свои оковы раб того зла, что именуется законом?
– Слуга порядка и справедливости, но не раб, скрывающий оковы, – так же серьезно ответил Роуэн.
– И вовсе не тот мерзавец, кто не допускает у женщины способности здраво мыслить и который не заметит этой мысли, даже если она будет вовсю таращиться на него из кружки с пивом?
Роуэн выразительно замотал головой.
– Я усвоил этот урок, его мне преподали не один раз.
Я переводила взгляд с одного на другого, чувствуя, как пылают щеки.
– Что это за тайный язык? Я возглавляю отряд и не потерплю в нем напыщенных господ, говорящих непонятные слова и что-то замышляющих. Вы только что познакомились. Какие между вами могут быть тайны? – Я всплеснула руками и принялась засыпать костер, намеренно не замечая, как эти двое потешаются над моим смущением. Но я чувствовала, как внутри меня поднимается волна радости… воскрешая во мне то, что я считала давно умершим.
Баглос упаковал все свои котелки и сумки, и они вместе с Паоло пошли за лошадьми. Миг спустя взволнованный Баглос прибежал к Д'Нателю.
– Мой господин, мы не можем найти вашего коня! Мы звали его, но он не пришел. Если бы вы могли что-нибудь сделать…
– Он вернется.
Д'Натель прикрыл глаза, едва заметно шевельнул пальцами и прошептал слово, которое я не расслышала. Но я почувствовала его. Очень явственно. Шериф тоже почувствовал, потому что пристально поглядел на принца. И когда я услышала в отдалении топот копыт и гнедой взбежал на вершину соседнего холма, я не удивилась. Д'Натель казался довольным, когда статный жеребец прискакал в лагерь и остановился на расстоянии вытянутой руки от хозяина.
Паоло заулыбался.
– Должно быть, ты знаешь его имя.
Д'Натель похлопал коня по шее.
– Конечно знаю.
– И как же его зовут? – спросила я.
– Его зовут Солнечный Свет.
Обрадованный Баглос покончил со сборами, а я достала дневник и показала Роуэну и Д'Нателю страницу.